— Проходите в салон, — любезно предложила Надя. — Выпьем за встречу.
Женщины сели в обтянутые кремовой кожей кресла, а Ксавье вольготно устроился на таком же диване. Хозяйка предложила виски со льдом Тюалю, а себе и Тамаре налила душистый тягучий ликер. Бедной Тамаре, уже три недели не произносившей ни слова по-русски, так захотелось выговориться, спросить совета у удачливой соотечественницы, что она рассказала ей все, не утаив ни свои честолюбивые помыслы, ни свое отвращение к Тюалю. Выслушав ее сбивчивую исповедь, Надя покачала головой.
— Могу сказать тебе одно: Париж — это наркотик, и ты попала под его опасное очарование. Если ты дашь волю эмоциям, сиюминутно пожалеешь себя и расстанешься со своим женихом — потом всю жизнь будешь мучиться, проклинать свою глупость. А решишься остаться здесь, выйти замуж за противного тебе человека — тоже будешь мучиться с одной лишь небольшой разницей. У тебя будет маленькая надежда однажды встретить нормального мужчину, выйти за него замуж и устроить свою жизнь так, как ты того хочешь. А там, за проволокой СССР, у тебя ничего не будет.
Ступив на бегущую по прозрачной трубе дорожку аэропорта, Тамара на прощание помахала Ксавье рукой, на которой маленькой яркой звездочкой сверкнул бриллиантик обручального кольца. Расстроенный Тюаль, повторяя одно и то же, кричал ей вслед:
— Я завтра же подам бумаги в мэрию, слышишь — завтра же! И ты не забудь, что должна сделать…
— Тома, ты меня слышишь? — с недовольством в голосе воскликнула Лера. — Я говорю, говорю, а ты где-то витаешь.
— Слышу, успокойся! — отозвалась Тамара, вернувшись из необъятной страны воспоминаний.
Валерия легкой походкой кошечки подошла к импровизированному шкафу — длинной металлической трубе, увешанной нарядами.
— Ладно! Что тут у тебя новенького?
Руки Леры ласково ощупывали упругую шелковистую ткань элегантного жакета от Сони Рикьель.
— Какая прелесть!
Она тут же надела его на себя. Темно-синий жакет плотно охватил ее фигуру. Валерия взглянула в большое прямоугольное зеркало и невольно слегка прищурила серые глаза.
— Вот это класс!
Затем надела юбку чуть выше колен, туфли на высоких каблуках, ловко заколола волосы шпильками, пышной волной приподняв их над затылком, и в восхищении замерла перед своим отражением.
— Конечно, когда ты в такой одежде, любой мужчина обратит на тебя внимание.
Она нежно провела пальчиками по упругим полам жакета и грустно вздохнула.
— Томка — жадина, ни разу не даст надеть.
