По-крайней мере я позволила музыке вернуться в мою жизнь. Это был шаг, с которым я думала, я никогда не справлюсь. Взрослея с музыкой, как со своей второй любовью, после Джоша конечно, я всегда думала, что она будет моим будущим. Так или иначе, я хотела сделать что-то со своими песнями и способностями. Сейчас я знала, что потеряла эту любовь тоже. Сейчас это было лишь болезненное напоминание.
Грубая ткань потерлась о мою ногу, я села и была готова уже закричать, когда мои глаза наткнулись на очень веселого Кейджа. Вытащив из ушей наушники, я нахмурилась.
— Ты напугал меня!
Кейдж пытался сдержать смех, но его глаза весело сверкали.
— Да, извини. Я пытался говорить с тобой, но когда ты не ответила, я подумал, что либо ты спишь, либо музыка была включена чертовски громко.
— Что ты здесь делаешь? — огрызнулась я. Я была злой. В основном на себя, но он этого не знал.
Ну, я ехал сюда, чтобы искупаться, потому что жарко и я пришел сюда, где лежишь ты в горячем крошечном розовом бикини. Я мужчина, сладкая, и не могу сопротивляться виду.
Я посмотрела вниз на себя потом на него. Ему нравится то, что он видит? Я не могу улыбаться. Я не могу улыбаться. Я выгляжу как идиотка.
— Почему бы тебе не пойти и поплавать со мной? Я даже не буду снимать боксеры.
Поплавать вместе с Кейджем. Эм. Вероятно, это была плохая идея.
— Я даже не знаю…
Кейдж поднялся и начал снимать через голову свою футболку, и у меня в голове не осталось никаких мыслей. Это штанга была в его соске?
— Что это такое? — спросла я, не в состоянии отвести глаза от маленькой серебряной штанги, которая определенно была прикреплена к его твердой загорелой груди.
— Это пирсинг, сладкая Ева. Теперь поднимай свою сексуальную задницу, и пошли плавать. Ты перегреешься.
Я покачала головой, до сих пор пытаясь понять, когда он успел сделать пирсинг в соске.
— Я никогда его не видела, — наконец заявила я.
Кейдж издал маленький сексуальный смешок.
— Да, я знаю. Я решил, что твой отец не пришел бы в восторг от моего пирсинга в соске. Я не носил его большую часть времени, когда я был здесь. Но я одел его прошлой ночью и просто забыл снять утром.
Я всегда думала, что парни у которых в соске пирсинг грубые. Но этот не грубый.
Кейдж начал расшнуровывать свои рабочие ботинки, и я смотрела, как он стягивал их. Когда его руки дошли до джинс, я знала, что должна была встать и действовать, словно это не было стриптизом, но оторвать взгляд от раздевания Кейджа Йорка было практически невозможно.
