Я звонила уже восмой раз, и это уже заставило меня передумать. Я была вампиром. Что я делаю? Но даже мой большой палец завис над кнопкой отбоя, и тут раздался щелчок на другом конце. Мой папа сонно бормоча, сказал невнятным голосом: — Мхммх…
— Папа? — Несмотря ни на что голос был высоким и дрожащим, как у маленькой девочки.
— Чево? — Я представила, как мой папа плюхнулся лицом в подушку, придавив щекой телефон. Ему, чтоб прийти в сознание, требуются, по меньшей мере, четыре чашки чая или два эспрессо. — Кто это?
Я прочистила горло, чтоб придать моему голосу обычное звучание. — Пап, это я. — Тишина затянулась так, что я подумала, что он снова уснул. — Папа?
- Я сплю, — сказал он вполне бодрым голосом. — Это сон.
— Хм, нет, папа, это действительно я. Слушай, я знаю, что это будет звучать действительно странно, но у меня нет времени долго объяснять, поэтому, пожалуйста, просто послушай меня. Видишь ли, тут такая штука, — я остановилась. Из телефона доносились странные звуки, похожие на помехи. Я глянула на экран, сигнал был отличный. — Папа? Ты меня слышишь? Тут какие-то помехи…
— Кто это? — От знакомого резкого тона матери все в моем животе перевернуть от привычного чувства вины, хотя я не сделала ничего плохого (воскресение из мертвых не считается, как по мне). Ее голос звучал кристально чисто, хотя странные звуки все еще были слышны на фоне. — Что ты сказала моему мужу, курица?
— Мама? — И снова мой голос сорвался на писк маленькой девочки. Боже, он звучал так жалко. Я рада, что поблизости не было других вампиров.
Впервые в жизни я стала свидетелем полной потери дара речи моей матери. И поняла, что стоило умереть, чтобы испытать это. В паузе я услышала, что сухой, резкий звук на фоне — должно быть всхлипы папы. Еще одно впервые, но гораздо менее приятное.
— Ханти? — прошептала мама.
В первый раз, мое глупое имя не заставило меня вздрогнуть. — Привет, — сказала я, не в силах придумать что-нибудь менее бессмысленное. — Хм.
Когда моя мать снова заговорила, ее голос звучал спокойно, как замерзшая река. — Вы больной, больной человек, и я звоню в полицию.
— Нет, погоди! Дерьмо! — Я уставилась на телефон в неверии. Она бросила трубку! Родная мать! Попытка набрать снова не дала ничего — только резкие короткие гудки. Я начала набирать номер отца, как вдруг меня осенила идея получше.
