Раз нужны деньги, требуется некая бизнес-модель. Их в нашем деле всего три:
1. Дойка папика.
2. Рекламная модель.
3. Тиражная/подписная модель.
На первом случае я подробно остановлюсь в следующей главе, в которой пойдет речь об отношениях редакции с владельцем СМИ. Но в целом здесь все понятно интуитивно: кто-то дает деньги, редакция их тратит.
Получать прибыль в медиа сложно, и счет медийных проектов, способных содержать себя, а заодно подкармливать икрой инвесторов, в развитой стране идет на тысячи, не десятки тысяч. Между тем даже в России зарегистрировано под 100 00 °CМИ. Конечно, часть из них давно не существует, но подавляющее большинство «живых» прибыли не приносит. Их кто-то содержит: государство Россия, как, к примеру, холдинг ВГТРК, дважды телеграфное агентство ИТАР-ТАСС и его близнеца РИА «Новости», местные власти — как большинство региональных газет, меценаты — как телеканал «Дождь».
Обсуждать превратности такого финансирования не так уж интересно: оно зависит в целом от слепого везения и часто превращает журналистов в обслуживающий персонал, потому что они чувствуют себя объектами благотворительности, а не ремесленниками, производящими ценный продукт.
Замечу только, что государственное финансирование совсем уж противно самой природе нашего ремесла. Если миссия журналистики в том, чтобы защищать слабых от сильных, ремесленник не может брать деньги у государства, потому что оно сильнее всех. Этот единственный аргумент убивает для меня все мотивы и резоны, о которых говорят работники госСМИ. Все они государственные служащие, часть репрессивного аппарата, который, конечно, стоит на защите добропорядочных граждан — но лишь до определенной черты, которая практически всеми государствами давно пройдена. Любому государству нужна пропаганда и не нужно свободное распространение информации. Поэтому первые английские газеты, например, печатались в Голландии.
Работать журналистом на государство, на мой взгляд, позорнее, чем служить самому бессовестному из частных капиталистов. Потому что он — не самая хищная рыба в пруду. А государство — самая.
Кстати, самая первая европейская прото-газета была именно государственной — ежемесячную рукописную Notizie Scritte издавали власти Венеции. И продавали по одной гадзетте — по названию этого медяка, как известно, стали именовать и формат. Но выходило это «издание» во времена, когда ни правил, ни принципов, ни самого нашего ремесла еще толком не было (кстати, почему журналистику называют второй древнейшей профессией? Существует она не дольше, чем периодика, — чуть больше 500 лет).
