- Не могу на месте сидеть... пройдусь.
Наташка и сама думала, что поступает крайне опрометчиво. Никто не разрешал им расхаживать по пещерам, как у себя дома. Но она почему-то рвалась в ту сторону, что-то манило ее, тянуло и времени удержаться и подумать не осталось.
Наташка ступила на новую, неизведанную территорию и пошла прямо, ни разу не оглянувшись. В коридоре она никого не встретила, но зато в стороны отходило множество других ответвлений. Наташка шла строго вперед, будто потерявшийся в ночном лесу человек, бредущий на свет костра.
Когда стены резко закончились, исчезли, разошлись в стороны, Наташка сделала пару шагов на возвышение, которое напоминало порог и увидела это... И остановилась, так что теперь ее можно было подвинуть разве что самосвалом.
Потолка не было. Вернее, конечно, он был где-то там, высоко-высоко, но его не было видно из-за дымки, или тумана, или марева, в общем, чего-то, отдаленно напоминающего облака. Самые настоящие облака!
Но неважно. Впереди, сколько видно глазу раскинулось оно... море.
Спокойное море мутной оливковой воды, пропадающей в темноте далеко на горизонте. Ровные, еле видимые волны, накатывающие на пологий берег, к которому спускалась дорожка. Сам берег усыпан мелкой галькой, размером с гречневую крупу.
И на берегу располагалось довольно много людей, вернее... аквелей. Хотя издалека они от людей не отличались, но что-то было общего в их движениях... взглядах... цвете кожи.
Вот старого аквеля в воду заводят двое молодых. Кажется, они не столько поддерживают, сколько висят на его локтях мертвым грузом, но, зайдя в воду, отпускают, и старик ложится на поверхность моря, будто падает в мягкий матрас.
Где-то вдалеке похожие на дельфинов тела вылетают из воды и ввинчиваясь, уходят обратно в глубину.
Это тоже аквели...
Наташка слышала гудящий шум воды и смех детей. Несколько малышей голышом прыгало по мелководью, брызгаясь и хохоча.
Чуть в стороне разговаривали молодые люди. Они сидели на расстеленном ядовито-синем покрывале и пили из одноразовых стаканчиков.
Слева, довольно далеко в воду вклинивался пологий кусок из стесанного камня. В той стороне вообще было довольно пусто, потому Наташка побрела к камню, ощущая ступнями круглую щекотную гальку. Внимания на нее никто не обращал, видимо, ничего непозволительного Наташка не совершала. В то, что ее могли перепутать со своими, она ни секунды не верила. Невозможно представить у городского жителя такого выражения полного умиротворения на лице. Такой неторопливости и спокойствии в движениях.
