— Каждый раз, когда мы с тобой встречаемся, я выгляжу по-идиотски.
— Ты о чем?
— Да вот, о фартуке. Детский сад какой-то.
— А мне нравится. Что значит буква П?
— Паджано. Это фамилия мужа моей сестры. Он продает сладости. Мы стоим возле сандвичей с колбасой и перцем.
Как только я это сказала, то тут же поняла, что от меня, должно быть, пахнет колбасой. Ужас!
— Обожаю сандвичи с колбасой и перцем.
— Да, мне они тоже нравятся.
Мы поднимаемся все выше, и мне становится немного страшно. Я хватаюсь за поручень.
— Боишься? — спрашивает Ренато.
— Ну, я не умею летать, поэтому, если что…
Ренато обнимает меня за плечи. У меня внутри все холодеет. И я знаю, что это не от страха, а от счастья: мы очень близко друг к другу. Мне кажется, что еще никогда в жизни я не была настолько счастлива. И вдруг карусель остановилась. Мы оказались на самом верху.
— Как твой отец? — спрашивает Ренато.
— Нам повезло: он ходит уже гораздо лучше.
Мысль о папе заставила меня переложить руку Ренато с моего плеча на его колено.
— Фермерская жизнь — тяжелая штука. Не думаю, что я бы мог так жить.
В голосе Ренато мне послышалась какая-то снисходительность. Вообще-то я его понимаю. Если бы можно было выбирать, я бы ни за что не согласилась родиться в семье фермера. Но папа любит животных, и землю, и маму, и тишину. Как объяснить это образованному человеку? Я не стала даже пытаться, только ядовито заметила:
— Ну, тебе и не придется.
Ренато почувствовал мою злость:
— Я не хотел тебя обидеть.
— Но обидел. Я бы тоже предпочла жить в городе. Но я все равно ничего не могу изменить: я девушка с фермы, и с этим ничего не поделаешь.
— Не надо стыдиться своего происхождения.
— Я и не стыжусь.
Я всегда говорю Ренато то, что думаю, потому что, хотя и стесняюсь его — он такой взрослый, опытный, — уверена, что мне нечего терять.
— Можно спросить тебя? — Я поворачиваюсь к нему.
Снизу кричит служитель:
— Сохраняйте спокойствие! Я сейчас все починю!
Я воспринимаю это как знак свыше. Мне суждено провести несколько лишних минут с Ренато.
— Почему ты все время исчезаешь?
— Ты о чем? — невинно спрашивает он.
— Мы встречаемся, а потом ты пропадаешь на несколько месяцев. Я что-то делаю не так? Чем-то тебя обижаю?
— Нет, что ты, — поспешно отвечает он.
— Тогда в чем дело?
— Ты для меня слишком маленькая, Нелла.
— Мне уже пятнадцать.
— А мне двадцать два. В моем возрасте нехорошо ухаживать за такими, как ты.
— У тебя есть девушка?
— Есть кое-какие.
— То есть не одна?
