— Неужели ты не взяла с собой никакой одежды? — спросила Мелоди, вытаскивая из гардероба еще один свитер и джинсы.
— Взяла, конечно, но это одежда из Нью-Орлеана. Для Северного полюса она не годится.
— А по-моему, ты нашла хороший предлог, чтобы меня ограбить, — ответила Мелоди, выходя из комнаты. — Бывают люди, которых только могила исправит.
— Давай испечем блинчики! — предложила Джорджия, следуя за ней по пятам. — С маслом и горячим кленовым сиропом. Или со смородиновым вареньем. У тебя в кладовке есть варенье из черной смородины?
Мелоди что-то пробормотала, видимо, в знак согласия.
— И вот еще что! Я сварю кофе!
— Огромное спасибо! — рассмеялась Мелоди — она как раз вышла из ванной. — Пошли, обжора, давай устроим завтрак Гаргантюа. Чур, ты накрываешь на стол.
— Работа, работа, работа — это все, о чем ты думаешь! — пожаловалась Джорджия, спускаясь вслед за Мелоди на кухню. — Что ж, если работа спасет меня от голодной смерти, то ладно. Но я согласна есть только из парадного сервиза. Где он?
— Джорджия, мы будем есть здесь, а не в столовой.
— Ну и что? Почему же нельзя красиво поесть на кухне? — Джорджия откинула волосы со лба и повернулась к Мелоди. — Для кого ты бережешь свои сервизы? — Она вдруг осеклась, и на лице ее появилось странное выражение: — У тебя ведь есть хорошая посуда, правда?
Мелоди невольно рассмеялась.
— Да, несколько наборов есть. Просто мне лень их мыть. Я помыла семь простеньких сервизов и решила, что с меня хватит.
— И где же хранятся эти сокровища?
Мелоди ткнула лопаткой в сторону буфетной и повернулась к плите.
— Чистая посуда справа.
Дверь со скрипом отворилась.
— Великие боги! Это целая посудная лавка! Я буду есть с хорошего фарфора, — заговорила Джорджия уже тише, — даже если придется его вымыть.
— Твое право.
— Чудно. — Джорджия откинула волосы со лба. — Можно взять вот этот?
Мелоди обернулась и увидела в руках у Джорджии стопку тарелок с золотым ободком по краям.
— Конечно. Моющая жидкость под раковиной.
— Что это за хозяйка, которая заставляет гостей мыть посуду? — проворчала Джорджия. Поставив тарелки в мойку, она вернулась в буфетную. — Что ж, раз уж ты такая вредина, я возьму еще пару чашек и чайник.
— Это не чайник, деревенщина! Это кофейник!
— Да какая разница! — отозвалась Джорджия из буфетной. — Ух ты, какой тяжелый! Я его еле поднимаю!
— Кофейник тяжелый? Совсем, бедняжка, ослабела от голода!
Сквозь открытую дверь Мелоди видела, как Джорджия, пыхтя, поставила кофейник на пол и открыла крышку.
