Ричард отвернулся. Он понимал, что ему не поверят, если он скажет, что кинул их в воду, чтобы рассмотреть, что лежит на дне бассейна. В лучшем случае следователь примет его за психопата, желающего любой ценой полюбоваться на дело своих рук.
Когда за Ричардом закрылась дверь, он подумал: «Так мне и надо, простофиле!»
Ричарду, несмотря на то что он был в прошлом довольно известным адвокатом, не помог звонок даже высокопоставленного чиновника, его хорошего знакомого. Его привели в камеру с двадцатью ожидающими суда преступниками. Даже полчаса в непроветриваемой, пахнущей потом и затхлостью камере с десятками уголовников человеку с неустойчивой психикой показались бы адом. Но Ричард за свою жизнь побывал в разных переделках, в том числе и в окружении на войне, поэтому он умел относиться к жизни философски. Тем более что провести здесь он намеревался не часы, а годы, так как твердо решил не впутывать в эту странную историю Яну, чтобы она не оказалась на его месте.
Кроме того, Ричард раньше часто бывал в следственных изоляторах, когда работал адвокатом, и примерно знал, к чему надо быть готовым.
Он снял пиджак, расстелил его на полу и сел, закрыв лицо руками, под оценивающими взглядами сокамерников. Наконец один из них слез с нар, на которых сидел, и вразвалочку подошел к Ричарду.
- В первый же день, фраер, хочешь сидеть на полу? Это очень шикарно для тебя. Три ночки придется постоять у параши и заплатить дяде, если хочешь выйти отсюда к маме живым и невредимым. - Уголовник встал в нескольких сантиметрах от Ричарда и подбоченился. Это был здоровенный лысый детина с золотыми зубами, весь покрытый синими устрашающими наколками. Все остальные наблюдали за ними с ожиданием захватывающего зрелища. Ричард чувствовал, как внутри его закипает гнев. Он смотрел на волосатые грязные ноги братка, стоящего напротив него, и ждал удара. Удар не замедлил последовать. Толстая нога взметнулась вверх, Ричард поймал в воздухе ступню бандита и резко развернул ее в сторону.
Здоровяк взвыл и упал на пол, держась за ногу. Ричард продолжил сидеть, где и сидел. Он поднял голову воющего бандита за волосы и четко произнес:
- Я сейчас нахожусь в очень плохом настроении! В очень плохом, понимаешь?! Меня обвиняют в зверском убийстве, все улики против меня.
Я только что помирился с женщиной, которую люблю. И вот, вместо того чтобы быть с ней, я вынужден слушать всякую чушь от урки вроде тебя!
Ричард поймал себя на мысли, что органически вписался в теплый, дружественный коллектив уголовников, он не мог и предположить, что будет рассказывать о любви к Яне какому-то преступнику, сидя на полу в следственном изоляторе.
