— Гета, я тебе говорю о любви. При чем тут секс, да еще в «Жигулях»?
Она расхохоталась:
— А ты собралась любить без секса? Подруга, — глаза ее плутовски блеснули, — если ты решила сосредоточить свои поиски на импотенте, шанс у тебя есть. Только и с импотентом в конечном итоге придется где-то жить. Если не спать, то жить. И жилплощади даже больше понадобится. Потому что спать вы наверняка будете в разных кроватях, а еще лучше — в разных комнатах.
— Почему? — решила выяснить я, хотя не собиралась себе никого искать, а уж тем более импотента.
— А какой, извини меня, смысл спать в одной постели с храпящим мужиком, если он ничего не может? Ради чего мучиться?
Ответа на сей риторический вопрос у меня не нашлось, и я лишь пожала плечами.
— Кстати, — продолжила моя подруга, — ты вот меня все коришь, что я фактор любви не учитываю. На материальном сосредотачиваюсь. А у тебя-то самой хоть одна настоящая любовь была? Любила ты сама кого-нибудь? Подчеркиваю: не тебя, а ты? По-настоящему, сильно.
Я молчала.
— До сорока дожила и ни разу как следует не полюбила, — голос Геты звучал все увереннее и категоричнее. — Думаешь, настоящая жизнь еще впереди, полюбишь и в шестьдесят? Так не бывает. Если раньше, как теперь говорят, гормон не играл, голову от любви не потеряла, теперь уж точно не потеряешь.
— Знаешь, от любви не обязательно голову терять. Даже если очень сильно любишь.
— Ну и кого ты любила, хотя бы не теряя головы? Мы ведь только что с тобой всех перечислили.
— Не всех.
— А кого же мы забыли?
— Того единственного, кого я по-настоящему любила.
— Батюшки! — всплеснула руками Гета. — Значит, я что-то пропустила? Или ты от меня все эти годы что-то скрывала?
Ее явно раздирало любопытство.
— Ничего я от тебя не скрывала, и ты должна бы помнить. Просто ты его никогда не видела. Не случилось мне вас познакомить.
— Кто же он? — продолжала недоумевать она.
— Вспомни лето перед рождением Ольги. Митя. Я же тебе рассказывала. Мы в Крыму познакомились.
Гета, хрипло расхохотавшись, поперхнулась дымом.
— Ты бы еще детский сад вспомнила!
Мне было совсем не смешно, и я серьезно и твердо проговорила:
— Совсем не детский сад.
— Брось придумывать. Вы с ним встречались всего три месяца, а после быстренько разбежались. Тоже мне большая любовь.
Гета вдруг осеклась, глаза у нее сделались круглые, и она с жалостливой интонацией воскликнула:
— Ой, Катька, бедная! Он, наверное, тебя бросил. Ну, юный кобелино!
— Гета, ни в чем он не виноват. Это я его бросила.
