— Наверное, это судьба.
Для детей под елкой, установленной в доме, были навалены горы подарков. В синих обертках Костины, а в розовых — Ольгины.
— Не многовато ли? — спросила я у Романа.
— Все рассчитано, — серьезно откликнулся тот. — Там в основном всякая ерунда, зато много. Им надолго хватит. Будут заняты.
Из-под елки то и дело раздавались восторженные восклицания.
— И вообще, для чего Новый год, если всем радости не устраивать? — С этими словами Роман протянул мне маленький сверточек. — На вас я решил сэкономить. И много подарков решил не делать, чтобы от меня не отвлекались.
Я развернула бумагу и обнаружила золотой кулон в виде диска на цепочке. Тогда я просто надела его на шею. И лишь потом поняла: Роман отнюдь на мне не экономил. Вещица была от очень известной ювелирной фирмы.
Однако неловкость я ощутила почти сразу и смущенно промямлила:
— Роман, я все-таки учительница вашего сына. Как-то очень…
— Вот именно, что учительница, — не дал договорить он. — Столько с ним возились. Мне хотелось вас хоть чем-то порадовать.
Теперь к неловкости примешалась радость. Мне так давно не дарили подарков. Роман еще при этом восхищенно взирал на меня. Я явственно ощущала: он чего-то недоговаривает, и, теребя кулон, терпеливо ждала. Однако тогда он так ничего и не сказал.
Договорил он позже, когда вконец умотавшиеся от праздника дети, а с ними и баба Галя, улеглись спать. Роман опустился передо мной на колени и обхватил руками мои ноги. И говорил, что давно мечтал о такой, как я, ждал всю жизнь, а ему не везло и не везло. И раньше, до того, как женился, и с женой, и после. А потом, тогда, в пустом классе, когда я его вызвала, увидев меня, понял: это судьба. И какое счастье, что его Костя так плохо учился, иначе ведь он бы со мной никогда не встретился, и я в его дом не попала бы, и он навсегда бы остался несчастным.
Он стал меня целовать и все что-то говорил, говорил, будто боялся, что я сейчас вырвусь и убегу, но я никуда убегать не собиралась, и мы оказались у него в спальне и заснули в изнеможении только тогда, когда кончилась длинная зимняя новогодняя ночь и день уже занимался за окном.
Любила ли я его? Не знаю. Скорее всего, нет. Просто бросилась в его объятия, потому что мне было одиноко. И очень хотелось любить и быть любимой. И еще от Ромы веяло надежностью и стабильностью. За ним я была бы как за каменной стеной. А я к этому времени, хоть и свыклась с ролью главы семьи, очень устала от того, что каждый день приходилось брать на себя ответственность и принимать решения. Хотелось хоть немного побыть просто женщиной, и Рома со всей свойственной ему страстью звал меня в тот мир, где я смогу наконец позволить себе стать хоть немножечко слабой, не боясь завтрашнего дня, который мне сполна обеспечит любящий мужчина.
