— После всего увиденного могу только сказать, что ваши дизайнерские идеи произвели на меня хорошее впечатление, — одобрил он. — В этой связи я бы хотел задать вам вопрос. Вы сознательно избегаете всех этих декадентских штучек в новомодном дизайне?
Сняв фартук, Эшби аккуратно сложил его на рабочем столе, стараясь, чтобы на него не попали кусочки серебра.
— Вы имеете в виду отдельные вульгарные элементы искусства модерн? — ответил он вопросом на вопрос, вытирая тряпкой руки. — Все имеет свои светлые и темные стороны: есть рай, а есть его противоположность — ад. Это в полной мере относится и к современному искусству. Возьмем, к примеру, прекрасный цветок мак. У извращенного человека он ассоциируется прежде всего с опиумом, который получают из мака. Видите ли, мистер Линдсей, моя работа не имеет никакого отношения к этим крайностям. Наши мастера идут по другому пути, стремясь к вершинам этого прекрасного ремесла и гармонии жизни.
Эдмунд был покорен прямотой и здравым смыслом высказываний Эшби. Несмотря на свой трезвый ум, не позволявший ему верить в нетленность идеалистических идей, которые исповедовал Эшби, он глубоко уважал его за подвижничество. Он пришел к выводу, что Айрин лучше учиться здесь, вместо того чтобы якшаться с необузданным молодняком, студентами из обычной художественной школы с традиционным обучением. Перед уходом он занес имя Айрин в список будущих учеников Эссекс-хауса, искренне веря, что поступил благородно и великодушно, согласившись на ее обучение. Вернувшись домой, он с гордостью сообщил дочери о своем «подвиге».
— Папочка, даже не знаю, как тебя благодарить! — воскликнула Айрин. Она была счастлива.
— Но сразу же хочу тебя предупредить, Айрин. Если ты дашь мне хотя бы малейший повод прекратить твое обучение, я сделаю это немедленно. Ты поняла?
Айрин ничуть не напугала эта угроза. Ничто не должно помешать ей получить образование в школе Эшби и стать членом Гильдии ювелиров.
Первый день в Школе Эшби стал самым важным днем в ее жизни. Она быстро включилась в учебный процесс. Все было ново и непривычно для нее. Большинство учеников происходили из лондонского Ист-энда, поэтому основным диалектом, на котором общались ученики, был кокни. Ее новые товарищи отличались живостью и веселым нравом, и с первых минут Айрин чувствовала себя в своей тарелке. Мистер Эшби создал в школе удивительно дружественную атмосферу, поощряя дух товарищества и взаимовыручки. Такая обстановка была здесь совершенно естественной, поскольку все обитатели Ист-энда хорошо знали друг друга и привыкли к суровым условиям жизни — к тесноте и бедности. В конце учебного дня, который продолжался дольше, чем в обычных школах. Айрин усталая, но счастливая возвращалась домой.
