Из бурной пены вод морских
Явились дивные творенья,
Прекрасней чар всех колдовских,
Дети добра и умиленья.
Мудры, сердечны Гламарины,
Им жизнь дарована от моря
Им чужды помыслы зверины,
Им не увидеть злобы горя.
Творцу признательны поныне,
Сыны и дочери волны,
Не могут впасть они в унынье,
Сердца их радости полны.
Дано лишь каждому в свой срок,
Покинуть мир по доброй воле,
Уйти в пучину на восток,
Навек вернуться в свое море.
Узрел земли дух сотворенья
Царя морей и океанов,
Познал земли он откровенья,
Затмила солнце пыль туманов.
Когда ж лучи светила дня
Повергли мглы густой покров,
Явились в мире, без огня
Дети земли, рабы веков.
Себялюбивы, горды и вольны
Их помыслы для всех сокрыты,
Друг с другом жгут костры войны,
Заветы ими позабыты.
Но был завистлив дух огня,
Иных свершенья презирая,
Седлая пламени коня,
Он устремился к вратам края.
Застигла ночь его в пустыне
Дух звал из недр огонь и лаву.
Покуда пламень не застынет,
Желал творить свою он славу.
И опалила кровь Вселмага
Тот прах, что породил людей,
И первый маг свои два шага
Свершил в рассвете белых дней.
Прекрасны были все творенья,
Но воли твердой лишены,
А мысли полные сомненья,
Таили звуки тишины.
Тогда хранитель дуновений,
Бурана, вихря, ветерка,
Решил за несколько мгновений,
Согнать все тучи, облака.
Он преподнес великий дар,
Твореньям, что имели дух.
Как звонкий выстрел, как удар
Его прекрасный лик потух.
И в тот же миг под небесами
Добра и зла познали суть
Дети волны под парусами,
Земли, огня, что стелет путь.
Зажили вместе три творенья,
Подобных им не видел мир.
Но дух огня свои сомненья
Оборотил в кровавый пир.
Не примирился с тем властитель,
Что все разумные вовек,
Решили, что один родитель
Должен быть чтим превыше всех.
Тогда избранник, царь морей,
Решил гнев злобный укротить
Желая сделать мир добрей,
Погибель жизни отвратить,
Призвал он алый дух огня,
Простить разумные творенья,
А после, на рассвете дня,
Ушел из мира без сомненья.
Легло на пламя бремя клятвы,
Ибо поклялся злобы дух,
Что не начнет своей он жатвы,
Что мир не обратит он в пух.
Хранитель тайны самоцвет,
Что был творен прежде Луны,
Остался до заката лет,
Стоять на страже темноты.
Свою он волю утверждал,
Ибо сокрыл в себе секрет,
Всех истин грозных идеал,
От четырех творцов планет.
Вершились звездные года,
Светила свой творили путь,
Вода и воздух навсегда,
