Я думала, Мужчина Моей Мечты женился по страстной любви с открытыми глазами, пусть и с брачным контрактом. Белла не выглядела бедной прачкой, у нее в каждом жесте сочилось привычное высокомерие.
— Но ты ее любил?
— Без памяти, — кивнул Кирилл. — Один раз увидел и потерял голову.
— А она?
— По все видимости, нет, — вздохнул Мужчина Моей Мечты.
— Но замуж вышла?
— Да. Я же говорю — династический брак. Два влиятельных семейства решили объединить интересы, капитала и сферы влияния.
— Круто.
— Даже слишком. Через восемь месяцев после свадьбы убили отца. Подобные усиления никому не нравятся. Знаешь, — Кирилл горько усмехнулся, — я даже не помню, делал ли я Белле предложение. По-моему, это Назар делал предложение ее батюшке и получил согласие. Все решилось как-то само собой.
Нда, однако, тяжело живется богатым девушкам. Никаких вам свечей с шампанским и дрожи предчувствия — свадьба будет в колонном зале Дома Офицеров, говорит батюшка, и ты идешь под венец.
— В свадебное путешествие, хоть съездили? Или так… тоже семьями?
— Не скоморошничай, — попросил Кирилл. И я устыдилась. Действительно, что это — ущемленное безденежьем самолюбие заговорило?
— Хочешь, я тебе кое-что покажу? — сказала и, не дожидаясь ответа, открыла платьевой шкаф и достала шубку из стриженой норки. — Узнаешь?
Лицо Кирилла вытянулось:
— Откуда?! — выдавил он. — Откуда у тебя шуба Беллы?!
— Счас, — скромно фыркнула я. — Моя. Подарок бывшего мужа.
— Но ведь…
— Да. Страшно дорого. Он на мне не экономил.
— Но…? — Кирилл обвел глазами затрапезную обстановку занюханной комнаты.
— Почему и как я оказалась здесь? — убирая в шкаф благородный мех, сказала я. Кирилл вытянул шею, заглянул внутрь гардероба и, увидев в нем еще кое-что из моих нарядов, только крякнул. — У моей матушки есть три любимые поговорки. И две звучат так: «Мы бедные, но гордые» и «Полюбите нас черненькими, беленькими нас всякий полюбит».
— Принято. А как звучит третья?
— «Благими намерениями вымощены тротуары ада».
— Не совсем близко к первоисточнику, — заметил Туполев.
— Зато маме нравиться, — отрезала я.
— Забавно, — тявкнул Туполев и положил ногу на ногу. — И как же все-таки ты оказалась здесь?
Я села на стул, скрестила руки на груди и только тогда ответила:
— Мой брак не был династическим. Он был полным, абсолютным мезальянсом. Но когда я поняла, что ошиблась, то ушла, что называется, в чем была. Мы бедные, но гордые.
— В норковой шубке? — лукаво прищурился Туполев.
