Тимоти не терял времени, делая все необходимые приготовления для их первой прогулки верхом. В конце недели Донна выбрала для себя кобылу своей матери, Бонни, названную в честь знаменитой лошади, принадлежавшей раньше Кейт Уорвик, и вот на этой самой Бонни Донна не спеша ехала рядом с Люси, а Тимоти скакал на пятнистой лошади впереди них по тропинке, ведущей к берегу. Рыбаки, вытаскивающие лодки на берег, побросали свою работу и уставились на проезжающих мимо людей, только у Мэг не было времени хоть мимолетно взглянуть на них, потому что она была занята разделением сцепившихся клешнями крабов, для того чтобы затем положить их в металлический котелок.
Доехав до песчаного пляжа, Тимоти подождал, пока Донна и Люси догонят его, и затем все трое держались вместе. Тимоти и Люси сразу же стали оживленно беседовать, даже не заметив, что Донна не присоединилась к их разговору — она была сконцентрирована на езде. Из-за страха, полностью овладевшего ею, она совсем не обращала внимания на прекрасное солнечное утро, на блестящий чистый песок, переливающийся в солнечных лучах, хрустящий, как ломтик поджаренного хлеба, на густо разросшиеся деревья и кустарники, заполонившие берег моря, и на стену огромных скал, простирающихся за бухтой. Она думала, что любовь сделает ее храброй и смелой, и каким-то способом ей все-таки удалось убедить себя, что с Тимоти она забудет про неуверенность и тревогу. Эта была первая попытка снова проехать верхом, после того как ее отец, уезжая в Америку, в порыве гнева за ее неспособность держаться в седле распустил руки, но Донна так и не смогла вернуть уверенность и преодолеть страх. Она старалась не думать о волнении, но оказавшись в седле, уже не могла прогнать тревогу. Донна часто пыталась проанализировать свой страх, стараясь понять, откуда он появился, но не могла припомнить ничего, что бы могло стать причиной ее страданий в седле.
Стоя на пирсе, Ричард увидел, как трое наездников заставили лошадей нестись рысью, оставляя на песке три отдельные полосы следов. Ричард был более чем удивлен, когда увидел Донну в седле, но одобрил то, что Люси и Тимоти позвали ее покататься. Ричард полагал, что Люси была идеальной собеседницей для Донны, которая обычно собирала вокруг себя друзей с таким же характером и нравом, как и у нее, а Люси с оптимистическим, жизнерадостным настроем к жизни могла сделать многое, чтобы вытащить Донну из скорлупы. По той же причине Ричард одобрял привязанность сестры к Тимоти Атвуду, бесконечному весельчаку и оптимисту, и надеялся, что из них получится хорошая пара. Донне просто необходим кто-то, кто сможет сквозь защитную оболочку, созданную против постоянной критики отца, который в течение многих лет подавлял и унижал дочь, увидеть ее такой, какая она есть, и помочь справиться с ее страхами. Глубоко внутри себя он верил, что жестокое отношение отца к Донне было результатом его бесконечного горя, когда от кори умерли две младшенькие и глубоко любимые дочери. Его сердце навсегда превратилось в камень но отношению к двум любящим его детям, которым с того дня пришлось терпеть страшные нападки с его стороны, особенно сильно доставалось Донне. Сам Ричард учился в школе и поэтому не заболел этой страшной болезнью, но в его памяти навсегда останется тот день, когда отец приехал за ним и сообщил страшную новость. И Ричард вместе с отцом поехали на похороны девочек, умерших одна за другой. Черная погребальная колесница с красным занавесом, запряженная шестью черными как смоль лошадьми, казалась слишком огромной, чтобы везти два крошечных белых гробика.
