— Боже мой! Как красиво! Я был уверен, что вы приложите все усилия, для того чтобы сделать вашу комнату очаровательной и комфортной, но я ожидал, что собственность Рэдклиффа в конце концов потерпит фиаско. Все, что построила и чем владела эта семья, не могло сравниться с другими домами.
Внимательно осматриваясь, он прошел по комнате, а Люси в это время наблюдала за ним.
— Почему вы говорите о Рэлклиффах с неприязнью? На это есть какая-либо причина?
Он заметил, что она смотрит поверх его плеч.
— Покойный Александр Рэдклифф интриговал против моего отца очень много раз. Никогда не доверяй Рэдклиффам — стало главным законом в нашем доме.
— Сколько человек из их семьи живет в усадьбе?
— Теперь там живет только одна вдова, ведь их дочь вышла замуж и уехала. Я ничего не имею против миссис Рэдклифф, но тем не менее она продолжает старую вражду, хотя ей нет никакого дела до нашей семьи.
Затем он прекратил этот разговор, снова похвалил за уютную обстановку, заметив, что ей очень приятны его комплименты, и замолчал. Он стал рассматривать книги, стоящие на полках, большинство из которых были на итальянском языке. Около часов, стоящих на каминной полке, на которой они великолепно смотрелись — должно быть, это было самое подходящее для них место, — красовалась хрустальная, позолоченная, фарфоровая посуда. Шелковое полотно покрывало спинку дивана, скрывая его потрепанность и потертость. На окнах висели шторы с вышитыми птичками и цветами, а на стенах висело несколько флорентийских картин, на которых были изображены пейзажи, нарисованные масляными красками. Картины создавали такой эффект, как будто солнечный свет наполнил теплом и яркостью эту небольшую комнату. Особенно его внимание привлек один предмет, он был слишком огромным и величественным для этого дома, но привести его с собой Люси тоже не могла. В углу комнаты стояло большое фортепиано. Ричард слегка провел рукой по гладкой блестящей поверхности.
— Оно ваше?
— Я купила его в Истхэмптоне. Пианино не новое, но все равно оно мне очень нравится. — Она прошла в холл, взяла кувшин с водой и наполнила ею вазу, в которую поставила цветы. — Я подала объявление в газету «Новости Истхэмптона» о том, что даю уроки игры на фортепиано, а также обучаю итальянскому языку.
Он не пошел за ней в холл, а просто прислонился плечом к двери.
— Вы не упомянули о том, что музицируете, когда были на приеме в особняке.
— Никто не мог бы сравниться с Джорджем Холлэндом, который к тому же знал все песни, — пояснила Люси, возвращаясь с цветами и закрывая за собой дверь. Она поставила вазу на письменный стол и, стоя к гостю спиной, еще раз нежно прикоснулась к цветам.
