Он кивнул.
— Намного лучше, спасибо. — Он зашаркал на кухню, не вполне еще проснувшись. — Головная боль прошла, и я хочу есть.
Она пошла за ним.
— Не загружайте желудок, Бен. Лучше всего вам съесть каши.
— Каши? Б-р-р. — Однако послушался и потянулся за коробкой овсяных хлопьев. — Хотите? — Джулия помотала головой.
Он насыпал немного хлопьев в коричневую чашку с толстыми краями, развел молоком и немного пожевал.
— Вообще-то это была не мигрень, потому что обычно приступы длятся гораздо дольше. Вероятно, я просто перегрелся на солнце, или голова заболела от шока после известия о Киллере.
— Я рада, что все прошло. — Она сидела за столом напротив него, глядя в его резко очерченное лицо, озаренное бледным светом. Постепенно просыпаясь, он все больше походил на привычного Бена — умного и решительного, но скромного и спокойного. Очень приятного мужчину… с очень сексуальной бородой…
Пальцы зудели, так хотелось дотронуться до нее.
Остановись, Джулия!
— Спасибо, что вы здесь, — сказал он. — У меня не было никакого права просить вас о таком одолжении, но я рад, что вы остались.
— Никаких проблем. Кажется, в последнее время я превратилась в ночную сову… ну, после смерти Джея. Целыми часами я брожу по дому, так что сейчас мне приятно побыть не одной.
Бен улыбнулся. Ее поразило, что вся комната словно осветилась от этой улыбки. Кашлянув, он заговорил.
— Вы и ваш супруг… жили в согласии? Ваш брак был удачным?
— Лучше и не бывает.
— Мой тоже был таким. — Он вздохнул. — Ну что ж, какой смысл ворошить былое?
— Никакого. — Джулия услышала, как где-то вдалеке разорвались несколько праздничных петард. — Мы должны быть благодарны судьбе, что нам довелось испытать такое счастье в браке, — произнесла она, цитируя слова психолога на занятиях для вдов.
— Да, так и надо думать. А вот у меня только что добавился новый повод для скорби после ухода Киллера. Завтра вечером поеду на Лонг-Айленд проститься с ним.
— Я могла бы поехать, если вам будет легче от этого, — предложила она.
Бен улыбнулся ей, встал и отнес пустую чашку в раковину.
— Спасибо, Джулия. Я признателен за ваше предложение, но не хочу заставлять вас пройти через все это.
— Почему? — Она вскинула подбородок. — Я сильная.
— Мне это известно. Но каждые похороны напоминают вам о собственной утрате, и мне не хотелось бы подвергать вас такому испытанию.
Джулия встала и подошла к стеклянной двери. Цветники прятались в тумане, ночь была безлунной и тихой.
