– Опять мамина пенсия, – уныло подумала Неля. К этому времени одна из родственниц уже сказала ей, что прошлогодний ремонт дядя сделал за мамин, а вернее за Нелин счет. И сделал не ради племянницы, а ради актрисы. За что родственница дядю ненавидит и презирает, так как на ремонте она подорвала свое здоровье, а он старался вовсе не ради сироты. Сейчас же, действительно, на отложенные деньги Неле хотелось купить выпускное белое платье, которое она уже присмотрела в магазине.
– Потом распродадим все это старье, – продолжила Нина и широким взмахом руки указала на бесхитростную мебель.
И вдруг девочка увидела бабушку, сидящую за столом. На нем лежал открытый молитвенник, а рядом с бабушкой сидели мама и когда-то такая ненавистная Ревека Яковлевна. Они о чем-то громко говорили, именно говорили, а не шептались, как обычно. Она явно слышала их голоса, но, ни одного слова не могла разобрать. И тут она услышала очень четкое слово. Всегда сурово сдержанная молчаливая бабушка, выкрикивала его: «пропадет!» Неля, находилась в каком-то сомнамбулистическом состоянии, когда оно вновь докатилось до нее.
– Пропадет, пропадет, если не распродадим. Хотя бы какие-то деньги сможем выручить и купить все новое, – оказывается, Нина еще продолжала говорить. – Будешь рассчитываться со мной постепенно.
Голова шла кругом. Конечно, хотелось купить все новое, но и в то же время жизнь Нели больше и больше попадала в зависимость от Нининых прихотей. Дядя раз в две недели, может быть и чаще заходил к ним, чтобы вроде проследить – как живется племяннице с компаньонкой. Но Неля, то видела – ее персона мало его интересовало. О том, что Нина хочет сделать ремонт, продать старую мебель и купить все новое – ничего об этом дяде не говорила. Не хотела и все. Может быть, чувствовала, что будет недоволен и вообще не позволит такого новшества. Ведь он считался главным в ее семье. Она не помнила, что говорила дяде, когда он звонил и предлагал навестить «девочек». Но хорошо знала – придуманные ею небылицы – задерживали его. Через неделю Неля оказалась сидящей на раскладушке во дворе, около двери в квартиру, окруженная какими-то узлами и чемоданами с учебником в руках. Готовилась к поступлению в институт, школа была позади так же, как и мечты о выпускном платье, которое она присматривала в течение последних двух месяцев.
Через несколько дней начинались вступительные экзамены в институт, она монотонно, едва слышно заучивала какие-то теоремы, а перед глазами все время стояла бабушкина перина, которая пружиня, то одним боком, то другим, вырываясь из рук, никак не хотела уходить через окно из дома. Потом, словно поняв безысходность своей судьбы, распласталась, упав на землю.
