– Ни фига себе… – первым обрел дар речи Атаманов. – Так это что ж, Сова наша – артистка?
– Представь себе, – подтвердила Натэла. – Я уверена, что бабушка ее вспомнит.
– А что ж она… прикидывалась столько лет?
– Ничего она не прикидывалась! – неожиданно начала защищать Сову Белка. – Просто не хотела ни с кем общаться… почему-то, вот и все. Родственников у нее нет, а с нашими бабками ей о чем говорить? О ценах на картошку? У нее там вся квартира в книгах и пианино в полкомнаты!
– Опаньки, вот! Открылся! – вдруг удовлетворенно воскликнул Пашка, сидевший вполоборота к компьютеру. Тот ехидно демонстрировал английский текст и какие-то фотографии.
– Давай переводи, не тяни кота… – поторопила кузена Юлька.
– Так вот, порылся я тут в американских базочках на предмет эмигрантов Мражинских… – Пашка говорил медленно, ожесточенно щелкая кнопками клавиатуры. Файлы на мониторе открывались и закрывались как бешеные. – Милая картинка рисуется! Оказывается, наши брюлики вся Америка и вся Европа знают.
– Это как?!
– Элементарно! Вот тут у меня исследования Нью-Йоркского университета… Оказывается, Мражинские до революции были какими-то супермиллионерами в России. Тут собственное их состояние плюс состояние купцов Пустофеевых…
– К-кого?! – поперхнулся мороженым Атаманов.
– Один из Мражинских женился на пустофеевской дочке, тем самым вчетверо умножив состояние, – объяснил Пашка.
– На приданом женился! – презрительно бросила, оттопырив губу, Белка. – Жулик несчастный!
– Кто ж на таком приданом не женится? – хмыкнул Пашка. – Там миллионы крутились…
– Ты бы тоже женился? – не унималась Белка. На ее скулах вдруг загорелись алые пятна.
Стоящая рядом Юлька тревожно посмотрела на подругу. Ее дурные предчувствия завыли, как импортная сигнализация.
– Я об этом еще не думал, – широко ухмыльнулся Пашка и снова уткнулся в текст на экране.
Юлька в упор посмотрела на подругу. Та ответила сердитым взглядом и отвернулась. Красные пятна на ее скулах разлились широкой волной. Юлька ткнула ее локтем. Белка опрометью молча выбежала в коридор.
– Чего это с ней? – удивился Атаманов.
Полундра пожала плечами. Ей было понятно абсолютно все. А ничего не заметивший Пашка продолжал переводить:
– Так вот… Когда грохнул Октябрь, Мражинские, конечно, не успели ничего распродать. Ломанули вместе с другими беженцами в Одессу, откуда до последнего момента ходили пароходы в Турцию. С ними из всех слуг были только Афанасий Кутяшкин, камердинер графа, и его жена, горничная графини, Полина. Они готовились также отбыть с господами в Турцию.
