— Но это нелепо!
— Правда ли, что в случае смерти Энди Манет вы получите полмиллиона долларов?
Лицо Вулф выразило отвращение.
— Уходите! — Она отстранила его и направилась по коридору к кабинету Манет. — Уходите!
Но когда Лукас был уже у двери, она закричала:
— Кто вам это сказал? Джордж?
Лукас заехал в магазин игр в Динкитауне, возле университетского городка, потом побывал в другом, на Снеллинг-авеню в Сент-Поле. Наконец он оказался в Южном Миннеаполисе.
Управляющим «Эрихона» был Маркус Палома. Лавка находилась в нескольких кварталах от озера.
Припарковав машину, Лукас поспешил к магазину. Свежий, очищенный дождем воздух бодрил его, листья деревьев блестели, как неоновая реклама.
Лавка была темная, пыльная, в ней пахло сыростью. Комиксы в пластмассовых коробочках соседствовали с ролевыми и военными играми. Прилавок с кассой охраняли металлические фигурки троллей, колдунов, воров, боксеров, божков и гоблинов.
Маркус Палома, высокий сухопарый человек с маленькой бородкой, в больших очках и с седоватым пушком на голове, был в сером спортивном костюме и кроссовках. Когда-то он занял восьмое место в городском марафоне.
— У меня есть идея, — донесся от полок с комиксами голос Маркуса. — Я заработаю миллион.
Джон Мэйл сидел на складном кресле, просматривая содержимое коробки с использованными играми о драконах и подземельях. Бросив взгляд на Дейвенпорта, он продолжил свое занятие. Два других любителя игр, парень и девушка, подняли головы, когда Палома обратился к Лукасу.
— Это феминистская игра такого же типа, как о драконах и подземельях. — Приблизившись к Лукасу, Палома заговорил тише. — Действие происходит в доисторические времена, но сюжет связан с гетеросексуальными контактами и деторождением в обществе лесбиянок. Я уже придумал название — «Гнездо».
Лукас улыбнулся.
— Маркус, все, что вы знаете о феминизме, уместится на оборотной стороне почтовой марки.
— Самоуверенность — проявление невежества, — изрекла девушка и посмотрела на Маркуса, ожидая его реакции.
— Это тяга к творчеству, дорогая, а не самоуверенность. Выражайся правильно, мать твою. Кстати, это сквернословие.
— Как поживаете? — спросил он Лукаса. — Кого-нибудь застрелили?
— В последние дни — никого, — ответил Лукас, добавив: — Хорошо выглядите.
— Спасибо. — Лицо Маркуса, как обычно, имело сероватый оттенок.
— Соблюдаю диету. Исключил все жиры, только в полдень добавляю в салат ложку оливкового масла. Раз уж вы приехали сюда, можете подписать несколько игр?
