— И куда ты пойдешь? — спросил Гормон.
— Останусь ненадолго в Раме.
— Даже если тебе придется ночевать на улице? Здесь, похоже, невелика нужда в Наблюдателях.
— Что-нибудь придумаю, — ответил я. — А потом, наверное, пойду в Парриш.
— Учиться к летописцам?
— Увидеть Парриш. А ты, что тебе нужно в Раме?
— Эвлуэла.
— Оставь этот разговор.
— Хорошо, — сказал он, горько усмехнувшись, — но я останусь здесь, пока Принц не бросит ее. Тогда она будет моей, и мы придумаем, как выжить. Бессоюзные горазды на выдумки. Им приходится. Может быть, мы найдем какое-нибудь временное жилье в Раме, а потом двинемся вслед за тобой в Парриш. Если ты, конечно, не возражаешь против того, чтобы странствовать с уродами и неверными Воздухоплавательницами.
Я пожал плечами:
— Посмотрим, когда придет время.
— А раньше тебе приходилось бывать в компании Мутантов?
— Нечасто. И недолго.
— Я польщен. — Он забарабанил пальцами по парапету. — Не бросай меня, Наблюдатель. Я очень хочу быть с тобой рядом.
— Почему?
— Я хочу увидеть твое лицо в тот день, когда машины скажут тебе, что Вторжение началось.
Плечи мои опустились.
— Тогда тебе придется долго ждать.
— А разве ты не веришь, что Вторжение состоится?
— Когда-нибудь, но не скоро.
Гормон усмехнулся.
— Ты не прав. Они уже почти здесь.
— Не смеши меня.
— В чем дело, Наблюдатель? Ты потерял веру? Это известно уже тысячу лет: Иная раса захочет получить Землю, и получит ее по условиям договора, и в один прекрасный день явится, чтобы взять ее. Все это было известно еще в конце Второго Цикла.
— Я знаю это, но я не Летописец. — Потом я повернулся к нему и произнес слова, которые, как я думал, я никогда не произнесу вслух. — Я слушаю звезды и провожу свои Наблюдения уже в течение двух твоих жизней. То, что делаешь слишком часто, теряет смысл. Произнеси свое имя тысячу раз, и оно превратится в пустой звук. Я Наблюдал, и Наблюдал хорошо, но в ночные часы я иногда думал, что Наблюдаю впустую, что зря растрачиваю свою жизнь. В Наблюдении есть свое удовольствие, но, вероятно, нет смысла.
Он схватил меня за руку.
— Твое признание так же неожиданно, как и мое. Храни свою веру, Наблюдатель! Вторжение близко!
— Откуда ты можешь знать это?
— Бессоюзные тоже кое-что могут.
Разговор этот задел меня за живое. Я спросил:
— Ты, наверное, иногда сходишь с ума оттого, что ты бессоюзный?
— С этим можно смириться, да и потом отсутствие статуса компенсируется некоторыми свободами. Я, например, могу свободно разговаривать, с кем захочу.
