— Встань спокойно, — попросил я и начал читать заклинательные молитвы, крестя его иерейским благословением. Юноша побледнел, затрясся, лицо его исказилось и стало очень старым и морщинистым. Казалось, ещё секунда, и он упадёт в обморок.
Но Костя не упал. Когда были прочитаны последние слова молитвы, облик его изменился, он порозовел и стал смотреть на меня осмысленно и с интересом.
— Как будто огонь сошёл на меня и попалил всё чёрное, что было во мне, — передал он свои ощущения. — Теперь всё, что от бабки-колдуньи, ушло?
О, бедный мальчик, если бы я мог сказать тебе: да! Многое я бы отдал за это. Но игры с нечистой силой даром ни для кого не проходят. Бывает, что всю жизнь расплачивается человек за одну роковую ошибку. Не так просто отходят нечистые злые духи от людей, водившихся с ними.
— Что мне теперь делать? — спросил он.
— Брось всё, забудь про всякое лечение, про все экстрасенсорные "дарования", всю эту тёмную науку. Начни каяться, исповедоваться, молиться, причащаться, часто ходить в церковь. И приготовься к скорбям и терпению. Так просто демоны тебя не оставят. Но будь мужествен, и Господь спасёт тебя.
— Это невозможно, — почти закричал Константин, — мне говорят, что если я брошу лечить, все больные мои погибнут, и сам я умру жестокой смертью.
— Это всё бесовские страхи, мой дорогой мальчик. Просто бесы лишаются своего орудия, через которое губят души других, и потому цепляются за тебя всеми силами. Не слушай их, иначе погибнешь. Смело иди за Христом — и спасёшься.
На следующий день после разговора я уехал к себе в приход, много испытав пакостей от злых духов за эту беседу и молитву. Паренька этого больше увидеть не довелось. Но молюсь за него и за все искалеченные ложной мистикой и атеизмом русские души.
Звонок в дверь был резким и продолжительным. На пороге стоял крупный, крепкий мужчина с красным обветренным лицом. Мощные пальцы нервно теребили маленький конверт.
— Мне бы отца Алексея, — неуверенно начал он, — письмецо отдать, да и поговорить надо.
— Ну что ж, проходите, — ответил я.
— Да у меня одежда рабочая, на грузовике я, из Лычково, лучше на улице вас подожду, на скамеечке, что под берёзой.
— Ладно, через пять минут буду, — сказал я и взял письмо.
Оно было от священника соседнего прихода. Батюшка просил меня уделить немного времени этому человеку, с которым последние годы творились необычные вещи.
Быстро одевшись, я вышел на улицу. Незнакомец сидел на скамейке, о чем-то задумавшись, и смотрел на небо.
