— Вы должны выбрать своё будущее и будущее вашего легиона, Сигизмунд, первый капитан Имперских Кулаков.
Сигизмунд чувствовал, как кровь бьётся в венах. Несущий Слово двигался так быстро, что это казалось невозможным. Тень и жирный дым следовали за ним по пятам. Снова вернулись голоса из былой ночной пустоты.
— Долг связывает нас. Он поддерживает нас. Он направляет нас.
— Клинок — свободен, сын Дорна. Надеть цепи на него — надеть цепи на себя.
Он помнил вопрос, заданный им Киилер на “Фаланге”.
— Что за иной путь?
Сигизмунд вскинул меч, но чёрная булава врезалась ему в грудь.
— Смерть, Сигизмунд. Смерть и жертва.
Кровь и темнота. Мир вокруг рушился, становясь всё меньше, превратившись в пропасть боли, в которой он тонет. Он ничего не видел, а единственный звуком был гром в ушах. Одно сердце остановилось, другое билось, разрезая жизнь с каждым замедляющимся ударом. Он не чувствовал ни меча в руке, ни пробитые пластины брони.
— Мы существуем, чтобы служить.
— И больше ни для чего?
— Больше ни для чего!
— Неважно к чему он ведёт нас или зачем.
— Правда, что его никогда не победили, что он не проиграл ни одного поединка и никогда не уступал?
— Правда.
— Но если столпы, на которых стоит твой мир, пошатнутся, если долг направит тебя на путь, где всё под сомнением. Что тогда?
Мир встретил его буйством красок, оглушительными звуками и ослепительной яркостью. Зрение вернулось. Над ним стоял воин, тьма с его брони расползалась в воздухе. Булава мерцала, меняя форму. За спиной Несущего Слово покачивались и кружились существа с содранной кожей на звериных мордах. Стробирующий огонь битвы освещал сводчатый потолок. Похожий на трещину рот воина открылся, между белых зубов клубился дым. Когда он заговорил, его губы запылали.
— Мир!
Он поднял над головой чёрную булаву. Сигизмунд сжал рукоять прикованного цепью меча. На его теле открытые раны, мускулы дрожали. В груди билось одинокое сердце. Булава взвыла, устремившись вниз. Встречный удар. Острие меча вонзилось под нагрудник. Клинок в руке Сигизмунда затрепетал, рассекая броню, плоть и кости и вонзился в силовой ранец на спине Несущего Слово. Внезапно воспламенившиеся летучие химикаты и энергия вырвались из рассечённых охладительных труб и силовых кабелей. Несущего Слово охватило пламя, заглушив крики от удивления и боли.
Грудная клетка лопнула. Тёмного апостола отбросило назад, его кровь даже не успевала упасть на пол, испаряясь в пламени и искрах. Сигизмунд поднялся, сжал меч второй рукой, меняя захват, и ударил вниз. Клинок вонзился в рот Несущему Слово, пронзил череп и полированные камни пола.
