Позже, после обильного маминого обеда, тетушка села четвертой за стол, предоставив мне объедаться шоколадными трюфелями «Франго» и вспоминать про счастливые дни с Фрэнком. Фрэнку нравилось изображать Санту, и в первое наше совместное Рождество он за пять дней до праздника запер за стеклянной панелью дедушкиных часов маленький перевязанный сверток. «Ожидание — половина удовольствия», — поддразнивал он меня, пряча ключик в карман. «И конечно, был прав, черт его дери, — думала я, глядя на драгоценный золотой браслет. — Фрэнк умер всего несколько лет назад, но для меня этот срок казался вечностью».
Зазвонил мобильный телефон, вырвав меня из череды размышлений. Это лучшая моя подруга, Лорен, спешила поздравить меня с праздником.
— В этом году я поставила голубую ель и украсила ее голубыми гирляндами, — сказала она. Родители ее были японцами, но замуж Лорен вышла за БАСПа, [18]и потому благоразумно почитала праздники и обычаи обеих культур, стараясь ничего не упустить.
— Как жизнь под скипетром Тетушки-Аттилы?
— Ты поверишь тому, что я сейчас скажу? — ответила я, понизив голос так, чтобы четверка за карточным столиком не слышала. — Она спала со своим адвокатом, а тот вздумал обчистить ее.
— Никому не удастся провести тетю Элизабет, — заявила Лорен.
— Если только речь не идет о Роберте Бернсе и шотландском национализме, а в данном случае налицо и то и другое. Больше не могу пока говорить. Близняшки тоже здесь, а у них ушки всегда на макушке.
— Ты приведешь Скотти на мою предновогоднюю вечеринку?
— Я бы рада, да он в Лондоне.
— Так вот почему у тебя голос такой невеселый?
— Не только. В среду я споткнулась о труп, и им оказался Кен Гордон, сводный брат Фрэнка.
— Боже правый, Ди Ди! Какое кошмарное совпадение!
— Вот и копы так считают.
— Я не имела в виду…
— Знаю. Я бы с огромным удовольствием спихнула уходящий год, но настроение у меня вовсе не праздничное.
— Ладненько, если вдруг передумаешь, то всегда найдешь у меня интересных людей.
Едва успела я нажать «отбой», как телефон зазвонил снова.
— Счастливого Рождества, Шатце!
Это был Дитер, мой автомеханик.
— И тебя тоже, Дитер. С какой стати ты работаешь в праздничный день?
— Хотель посмотреть твои испорченний тормоза. Все как я и думать — ниччего не сломано. Но есть кое-что, что тебе не отшень понравится — тормозной магистраль правий передний тормоз перебит. Я это точно говорить. Прорезан почти насквозь.
В случившемся были виноваты тормоза, это я знала, но отказывалась поверить, что их намеренно вывели из строя.
