- Тридцать лет назад, - сказал Тетельман, - вся эта территория была их родной землей. Никто их не трогал. Они ходили, куда хотели, делали, что хотели. А для нас, белых, джунгли были загрязнены и заражены болезнями: мы не претендовали на них. И, конечно, мы были по-своему правы. Они действительно загрязнены и заражены болезнями; но в то же время они скрывают то, в чем мы так сейчас нуждаемся: ископаемые, нефть.
- Мы уплатили за эту землю, - пальцы Черрика нервно скользили по сколотому краю стакана. - Это все теперь наше.
- Уплатили? - Тетельман презрительно усмехнулся. Обезьянка застрекотала у него в ногах, как будто слова Черрика позабавили ее не меньше, чем хозяина. - Нет, вы уплатили за кота в мешке, и теперь вам придется с ним повозиться. Вы уплатили за право вышвырнуть отсюда индейцев, насколько вам это удастся. Вот куда пошли ваши доллары, мистер Локки. Правительство страны ждет не дождется, пока вы - или такие как вы - не избавите его от всех этих племен на субконтиненте. Нет нужды изображать из себя оскорбленную невинность. Я здесь уже слишком долго...
Черрик плюнул на голый пол. Слова Тетельмана раздражали его:
- А зачем же ты сюда приехал, если ты такой хренов умник?
- По той же причине, что и вы, - ответил Тетельман миролюбиво, вглядываясь куда-то вдаль, на смутные очертания деревьев, что росли на краю участка земли за складом. Их раскачивали ночные птицы или ветер.
- И что же это за причина? - Черрик с трудом сдерживал враждебность.
- Жадность, - мягко ответил Тетельман, продолжая рассматривать деревья. Что-то быстро прошуршало по низкой деревянной крыше. Обезьянка в ногах Тетельмана прислушалась, наклонив головку. - Я, как и вы, думал, что меня здесь ждет удача. Я дал себе два года. От силы три. Это были лучшие годы за прошедшие двадцать лет. - Он нахмурился; его память вызывала картины прошлого, и все они отдавали горечью. - Джунгли пережуют вас и выплюнут, рано или поздно.
- Не меня, - сказал Локки.
Тетельман посмотрел на него влажными глазами.
- Сожалею, - сказал он очень вежливо. - Дух разрушения носится в воздухе, мистер Локки. Я чую его запах.
Он снова отвернулся к окну. Что бы там ни было на крыше, теперь к нему еще что-то присоединилось.
- Но ведь они не придут сюда? - сказал Черрик. - Они не будут нас преследовать?
В вопросе, прозвучавшем почти шепотом, слышались мольба об отрицательном ответе. Как Черрик ни старался, он не мог отогнать видения предыдущего дня. Ему являлся не труп мальчика - его он еще мог попытаться забить. Но как забыть старика, с его искаженным в солнечном свете лицом и ладонями, поднятыми, как будто он предъявлял какое-то клеймо.
