— Миссис Перкинс?
— Да, — ответила женщина, щурясь от дневного света.
— Я миссис Джонс из бюро находок Лондонского метрополитена. Я вам звонила.
— Ах да, вспомнила, — сказала хозяйка, отступая назад. — Входите, дорогая. Хотите чаю?
Пока хозяйка была в кухне, Геба Джонс искала, куда бы присесть в захламленной гостиной, где на полу громоздились покосившиеся стопки бесплатных газет, шкафы были забиты дешевыми безделушками, а немытые тарелки опасно балансировали на каминной полке.
В итоге миссис Перкинс возникла в дверях с подносом, на котором стояли две чашки с блюдцами, и поставила его на кофейный столик.
— Печенья? — спросила она, протягивая тарелку. Когда Геба Джонс отказалась, она взяла себе печенюшку, сдвинула с кресла пачку нераспечатанных писем и села. — Как, вы говорите, вас зовут? — спросила она.
— Геба.
— Какое милое имя. У меня в саду за домом есть несколько кустиков гебы [13], — сказала старушка, кивая на французское окно.
Геба Джонс взяла свою чашку с блюдцем и поставила на колени.
— На самом деле меня назвали в честь богини молодости, а вовсе не растения.
Последовала пауза.
— Я думала, что родители назвали меня Флорой в честь богини цветов. Оказалось, что в честь маргарина, — проговорила миссис Перкинс, глядя прямо перед собой.
Геба Джонс перевела взгляд на свою чашку.
— Напомните, по какому вы делу? — попросила хозяйка.
— По поводу Клементины.
— Ах, верно. Мы так ее любили, — сказала старушка, вынимая из кармана халата тряпочку. — Она сильно постарела, и мы понимали, что рано или поздно она умрет, но все равно, когда это случается, переживаешь такое потрясение. Я до сих пор не могу поверить, что ее больше нет. До сих пор кажется, будто она входит в эти двери и садится там, где сидите сейчас вы. Мы похоронили ее в саду за домом. Сад был таким важным местом в ее жизни. Она вечно там пропадала, прогуливалась среди розовых кустов.
— Понимаю, — отозвалась Геба Джонс, все еще держа чашку.
— Муж считает, ее выкопала какая-нибудь из городских лисиц. Пришла на запах.
— Запах?
— Ну, тела ведь разлагаются? Я говорила мужу, чтобы не брал картонную коробку, но он настоял на своем. Я говорила, что Клементина заслуживает лучшего, а он заявил, что я чересчур сентиментальна. Поэтому я просто написала ее имя, чтобы хоть как-то почтить ее память, — сказала миссис Перкинс, дергая ниточку, которая торчала из подлокотника кресла. — Когда мы обнаружили, что кто-то выкопал ее, мы были безутешны. Не все способны понять нас. Мы думали, она найдется где-нибудь в саду у соседей, но вы говорите, она попала в метро. Как-то это странно. Наверняка здесь не обошлось без тех типов, что живут рядом с нами. Они никогда ее не любили. Она постоянно пи`сала им под новую теплицу. Но кошке ведь не объяснишь, — сказала она, наконец-то откусывая кусочки печенья с ванильным кремом.
