— Эге-ге-е-ей! Чернома-а-зы-ый, ты где-е-е!
Едва Али успел спрятаться за соседним стеллажом, как в магазинчик вбежал молодой человек — почти пацан лет пятнадцати. Крепко сжимая в своих руках тяжелую бейсбольную биту, он озирался по сторонам.
— Я тебя найд-у-у и прико-о-ончу! — круша своим орудием витрины, кричал малец хриплым прокуренным голосом — а-а, вот ты где, от меня не уйдешь. Канай обратно в свою Африку, обезьяна!
Их взгляды встретились. Глаза молодого отморозка сверкали азартом, прямо на лбу, черной краской он нарисовал себе свастику.
Вскинув руки над головой, Али кинулся к нему навстречу. Пацан неуклюже дернулся и поскользнулся, наступив на пакет с китайской лапшой. Хилые длинные ноги заплелись косичкой и не смогли удержать равновесия — выронив биту, которая с веселым звоном покатилась по бетонному полу, молодой скинхед упал на задницу.
Словно охотничий пес, Али стремительно рванул к нему на встречу и сцапал за шкирку. Почти с вожделением заглядывая к нему в глаза, Али потянулся к амулету. Сейчас он даже не пытался сдерживать поток силы.
Мгновенный контакт.
Глаза пацана выпучились, из носа потекла тонкая струйка крови, он обмяк и потерял сознание.
— Ни х… себе. Ты чо, Лумумба, п… тебе настал!!! — В зал ввалился предводитель со своими друзьями.
Круша витрины, отморозки пробирались к Али, но он уже таял в воздухе.
Ввалившись в карман, все еще в запале боя, Али с рычанием искал пацана. Тот очнулся и подобрав биту, прятался за витриной. Али мощным пинком отправил хлипкую подставку на пол. Тяжело переводя дух, мальчишка отскочил подальше и подбадривая себя криком, замахнулся битой.
— Ну ты, черножопый, сейчас Дрын кликнет дружков и засадит тебе по самые не хочу — срывающимся на фальцет голосом кричал пацан, подтягивая сползающие штаны.
Али сделал эффектный жест рукой, рывком срывая покров декорации.
Магазин исчез, вместо него перед ошарашенным пацаном вдруг предстала пыточная камера.
Али не поскупился на дешевые эффекты — огромный зал он сплошь увешал цепями с кровавыми крючьями, на которых мягко сталкиваясь друг с другом, тихонько раскачивались безголовые, распухшие человеческие тела.
Стены были забрызганы и замызганы кровью жертв до несмываемой черноты, пыточные инструменты страшного вида, в ошметках человеческой плоти, корыта с отрезанными конечностями и лужи наполовину свернувшейся, густой крови.
В жаровне, с циничной педантичностью, были аккуратно, ровными рядами разложены раскаленные до красна вертела. Запах в зале стоял словно в зоопарке у вольеров с дикими животными.
