– Я вырос рядом с лошадьми, – спокойно пояснил Корд и медленно поднял руку.
Дев вновь обнюхал его пальцы.
– Я почесал бы тебе уши, – пробормотал он. – Но ты еще не готов к этому удовольствию.
Вздохнув, жеребец обдал теплом шею Корда.
– Ты – красавец, – сказал Корд, чей бархатный и глубокий голос журчал завораживающе, словно залитая лунным светом река в темноте ночи. – Ты большой, как гора, но так хорошо сложен, что кажешься ростом в пятнадцать, а не в семнадцать хэндов. И здоровый. Вон как играют мышцы. Грациозный, как женщина, и сильный, как Бог. Мой прадедушка пошел бы на убийство, чтобы заполучить такого племенного жеребца. Красная шкура и черные носочки, смоляные грива и хвост. Все цвета дьявола. Но ты не дьявол. Ты – ангел, переодевшийся для прогулки в аду.
Дев стоял и слушал, околдованный голосом мужчины, запах которого ему почему-то был знаком.
– Рейн, – проговорил Корд тем же тоном, – подойди и встань передо мной.
До нее не сразу дошло, что он обращается к ней. Она медленно двинулась, словно повинуясь невидимой привязи.
Корд не отворачивался от Дева, не смотрел на Рейн, пока она не подошла и не встала перед ним, как он просил. Он продолжал нести всякую околесицу, которая убаюкивала сознание, снимала напряженность и дарила удовлетворение.
– Повернись лицом к Деву, – попросил Корд.
Рейн неторопливо подчинилась.
– Не удивляйся, – пробормотал он, – я хочу положить свою руку на твою. А сейчас приласкай Дева, – попросил он. – Медленно, любовно.., вот так.., превосходно…
Она повиновалась, загипнотизированная не меньше Дева голосом новоявленного шамана.
Дев не вздрагивал, когда ее рука, накрытая рукой мужчины, задевала чувствительные местечки у него за ушами.
Корд продолжал говорить, звуки его голоса напоминали колыбельную.
– Осторожно убери руку, – попросил он.
Дев, казалось, не заметил того момента, когда знакомая рука наездника исчезла, и спокойно принимал ласки незнакомого мужчины, который чесал ему самые излюбленные местечки с безошибочным навыком.
– Отходи, – пробормотал Корд. – Очень, очень медленно. Хорошо.
Она повиновалась, очарованная происходящим в деннике.
Деву понадобилось несколько секунд, чтобы понять: его любимица ушла, и на ее месте – мужчина, который странным образом знаком ему и в то же время незнаком. Но паниковать или злиться было поздно. Он принял Корда.
Уши Дева дрогнули, потом успокоились, как приспущенный флаг. Вздыхая, жеребец подталкивал умелые пальцы Корда, словно прося о большем.
