— Они, бедняжки, каждый день сюда приходят. Сдается мне, Джеймс вообще не понимает, что с ней произошло. Он и на похоронах не плакал. Но Пол… он пережил тяжкое потрясение.
Действительно, даже сейчас было видно, что разговаривает с матерью главным образом Пол, а Джеймс уже отвлекся на пару ярких бабочек. К ужасу няни Прам, малыш носился за ними, перепрыгивая с одной могилы на другую.
— Джеймс Майкл Дэрроу, а ну перестань сейчас же! — возопила няня.
Пол, не обращая внимания на брата, продолжал беседовать с матерью и очень удивился, когда я встала у надгробия с ним рядом.
— Пожалуйста, не прерывайся из-за меня, — попросила я его. Солнце тяжело повисло в небе.
Мальчик, сощурившись, взглянул на меня, затем перевел взгляд на няню, что гналась за его братом, подобрав юбки.
— Она считает это странностью.
— Людям, которые никогда не теряли близких, трудно понять, как оно бывает.
Пол вновь уставился на надгробие и провел пальцем по имени матери.
— Только меня одного не было с ней рядом, когда она умерла. — Он поднял глаза на меня, в лице его читался вопрос.
— Почему же? — спросила я.
— Мне было невыносимо видеть ее такой. Я пытался, честное слово, пытался. Я держал ее за руку, я целовал ее в щеку, но тогда она принималась стонать и кричать. Это уже была не она. Казалось, какое-то чужое существо заняло ее место, поселилось внутри — не человек, нет, что-то едва живое. Я не хотел, чтобы мама видела мои слезы, и держался подальше. Я — трус.
— Ничего подобного! — возразила я, нерешительно кладя руку ему на плечо. — Она все понимала, я уверена.
— Она мне почти каждую ночь снится, — вздохнул мальчик.
Я подумала о своих собственных снах. Я дорожила ими больше всего на свете, и даже когда они превращались в кошмары, то все равно обретала в них своего рода утешение, видя, как танцует мама, слыша, как смеется Джонатан. Они обретали реальность — воспоминания никогда не оживляли моих близких настолько ярко.
— Это, должно быть, чудесно.
— Иногда. Но когда я просыпаюсь, приходится вспомнить, что ее больше нет.
Где-то вдалеке завизжал Джеймс. Няня Прам подхватила его за пояс и держала под мышкой. Мальчуган вопил так пронзительно, что из дома вышел викарий — убедиться, не убивают ли кого, не ровен час, на кладбище.
— У вас все в порядке? — Мистер Скотт был несколькими годами моложе моего отца — конечно, если бы тот дожил до нынешнего дня, — и волосы его вздымались волнами вокруг головы — того и гляди ветер унесет! — пока он лихорадочно оглядывался, ища, откуда доносится визг.
