– Почему ты вообще за мной следила?
– Мне было... любопытно?
– Попробуй еще раз.
– Хочешь, чтобы я была честной?
– Предпочтительно да, поэтому прекрати тратить моё время.
– Мы воюем. А войны не требуют честности. Кстати, как тебе временное отстранение?
– Замечательно, спасибо, – его голос наполняется едким сарказмом. – Меня наняли семь новых клиентов, так что за эту неделю я заработал дополнительную тысячу.
– Впечатляет! Они столько платят за твой член или за офигенно убогие комплименты? Оу, или это оплачивается отдельно? Если так, то выпиши мне счет! Я хочу наслаждаться твоими серенадами вместе с ними, пока буду давиться собственной желчью.
Он смотрит вниз на банку с глазурью у меня в руках.
– Ты ешь это прямо из банки?
– Ты король глупых вопросов? – выпаливаю я. – Конечно ем! Глазурь – это же пища богов! Господи, если ты, конечно, вообще что-то понимаешь в религии. Ты религиозен? У меня такое ощущение, что единственная церковь, к которой ты можешь присоединиться – это церковь самопоклонения. Мое тело – мой храм. Так это работает, парень?
– Что ты несешь? – рычит он. – Ты пустомеля!
– По крайней мере, я не распутница!
Джек закатывает глаза.
– Все не так просто.
– Ммм, действительно? Потому что звучало именно так. Новая веревка и гостиничный номер? По-моему это означает, что или вы займетесь извращенным сексом или собираетесь совместно повеситься.
Хантер вздыхает.
– Ей нравится, когда её связывают, понятно? Не мне. Мне такое не нравится, ясно? Это моя работа. Поэтому отвали и отправляйся на свою вечеринку для малолеток, на которую ты изначально собиралась.
– Как ты узнал, что я собираюсь на вечеринку?
– Квитанция на красные пластиковые стаканчики торчит из твоей куртки. Подводка для глаз. Девушка рисует такие стрелки только тогда, когда планирует напиться.
– Туше! Ты умнее, чем я думала.
– А ты раздражаешь сильнее, чем я изначально предполагал. Если бы знал, что ты будешь меня преследовать как и все остальные, то никогда бы тебя не поцеловал даже в отместку.
– Серьезно, ты всех так целуешь! Ничего особенного?
– Точно. Ничего особенного. Поэтому отвали, оставь меня в покое.
Он разворачивается и уходит, а я как сумасшедшая машу ему в спину, подпрыгивая на месте.
– Пока, лузер! Постарайся не обложаться>17! Хотя догадываюсь, тебе за это уже заплатили, да?
Он показывает мне через плечо средний палец, но от этого я смеюсь еще громче и поздравляю саму себя. Я в первый раз увидела его действительно возмущенным. До этого было только много холодного сарказма и каменных взглядов. Но в этот раз я забралась ему под кожу. Я, Айсис Блейк, забралась под его заледеневшую кожу. Всю дорогу к машине и на вечеринку я ору триумфальную песню Кэти Перри. Мне даже не нравится Кэти Перри. Но моя победа так сладка, что даже бессмысленная поп-музыка звучит, как военные трубы римских гладиаторов, в любом случае, я всё равно кричу вместе с ними!
