– Ох. Это хорошо. Мило с твоей стороны. Но также немного странно, поскольку ты, кажется, очень не любишь всех женщин.
– Я не не люблю их. Я устал от них. Есть разница.
– Устал от них?! Тебе семнадцать! Почему мне постоянно приходится напоминать тебе об этом? Есть ооооочень много женщин, которых ты даже еще не встретил! Не притворяйся, что тебе не нравятся киски. Ни один парень никогда не уставал от кисок!
Джек бросает на меня испепеляющий взгляд, но на долю секунды, клянусь, я слышу, как он наполовину смеется, наполовину бесшумно откашливается.
– Ты странная. И слабоумная. Но предполагаю, могло быть и хуже. Ты могла бы быть нормальной.
– Я могла бы быть нормальной, – соглашаюсь я. – Могло быть даже хуже! Ты мог мне понравиться.
– Верно. Ты мне тоже не нравишься. Фактически, я презираю тебя.
– Мы можем хотя бы не говорить о твоих грубых незначительных чувствах ко мне?
– Поверь мне, они всякие, но точно не незначительные. А грубые еще мягко сказано, они вызывают мгновенную рвоту.
– Ох, хорошо! Теперь нас двое. Меня вырвало четыре раза по дороге в библиотеку, чтобы спросить тебя об этом!
Я перекидываю между пальцами черно-красную карточку. Выражение лица Джека не меняется, оставаясь абсолютно безразличным. Машу карточкой перед его лицом вперед-назад несколько раз для лучшего восприятия.
– Тебе хоть немного интересно, откуда она у меня?
– Я знаю, что она у тебя. Пересчитал карточки, когда твоя подруга вернула мой кошелек.
– Почему ты решил, что его взяла я?
– Как еще Кайла могла его получить? – Усмехается он. – Она не тот человек, который будет воровать. А ты – да.
– Я бы оскорбилась, если бы не пять кубических тонн уверенности в себе.
– У меня было двадцать две карточки, а осталась двадцать одна, когда она вернула кошелек, – говорит он, игнорируя меня.
– У тебя что ОКР>8 или вроде того? И ты считаешь, сколько визиток у тебя осталось в кошельке?
– Ты можешь просто прекратить угрожать мне? – вздыхает он. Я бросаю на него сердитый взгляд.
– Я не звонила по номеру на карточке. Пока не звонила.
– Но ты запомнила этот номер.
– Конечно, – я втягиваю воздух. – И если в твоей глупой голове есть хоть капля мозгов, ты извинишься перед Кайлой до того, как я позвоню по нему и сообщу копам из кампуса, что ты в качестве подработки распространяешь наркотики.
Он смеется.
– Наркотики. Вот что ты думаешь? Думаешь, я настолько предсказуем? Я оскорблен.
– Люди в колонии для несовершеннолетних точно будут оскорблены твоим Я-Лучше-Всех отношением. Достаточно оскорблены, чтобы избивать тебя каждый день.
