– Это правда? – спросила Мэг.
– Что ты не дочь Джона?
– Да.
– Это правда, – небрежно сказала Старая Гвин. – Он не твой отец. Его сводный брат был очень веселым человеком. Анна пришла к нему за две недели до свадьбы.
– Почему? – Мэг была поражена услышанным.
– Она не любила Джона, но знала, что ей необходимо так или иначе иметь наследника. Волка Глендруидов.
– Наследника? Волка Глендруидов? – повторила Мэг недоуменно. – О чем ты говоришь?
– О человеке, который был бы достаточно мудрым, чтобы принести мир на нашу землю.
– А, та легенда о мужчине из рода Глендруидов. А вместо него родилась я. Женщина. К всеобщему разочарованию.
Старая Гвин улыбнулась и коснулась щеки Мэг так легко и нежно, как крыло бабочки. Или пальцы Доминика Ле Сабра.
– Ты была благом для своей матери, Мэг. Ей нравился брат Джона, но она не любила его. К Джону она не испытывала ничего. Но тебя она любила. Ради тебя она терпела Джона, пока вассалы тоже не полюбили тебя.
– И потом она ушла в заповедное место и никогда не возвращалась?
– Да, – просто сказала Гвин. – Это было счастьем для нее, Мэг. Ад просто ничто по сравнению с ее жизнью у лорда Джона.
Обернувшись назад, старая Гвин смотрела на травы, не видя их.
– Может, мы скоро будем счастливы, – прошептала она несколько мгновений спустя. – Но я боюсь, что к тому часу, когда родится человек, который сможет надеть Волка Глендруидов, ему будет нечего наследовать, кроме ветра.
– Что такое Волк Глендруидов? – потребовала объяснений Мэг. – Я слышала, что вассалы шептались об этом, но замолкали, едва заметив меня.
– Это талисман нашего народа. – Старая Гвин вспомнила о том далеком, былинном времени, когда их с Мэг общие предки были жрецами в маленьком племени, затерянном в долине среди гор.
– Какой он?
– Голова волка, отлитая из серебра, с глазами из бесцветных камней, таких прочных, что даже сталь не может разрубить их, – рассказала Старая Гвин. – Талисман украшал одежду вождя.
– Ты никогда не говорила со мной об этом.
– Зачем? Ничего нельзя было сделать.
– А теперь? – спросила Мэг.
– Кое-что меняется. Мудрый человек надеется на лучшее и готовится к худшему.
– Что же самое худшее?
– Война. Голод. Болезнь. Смерть.
Мэг едва подавила дрожь, услышав, как Старая Гвин перечислила все ее страхи.
– А самое лучшее?
– Мир, который принесут Волк Глендруидов и человек, способный выдержать тяжесть талисмана.
Луч надежды пронзил сердце Мэг, когда она представила себе землю, не раздираемую больше распрями и раздорами. Это чувство было совсем не похоже на то, что она испытала, глядя, с какой изысканной нежностью Доминик пытался приручить дикого сокола.
