«Все это я говорю не потому, что сущность всего этого не была вам рассказана раньше, но потому, что я читаю в вашем сердце и улавливаю в нем тень то ли печали, то ли разочарования. У вас были другие корреспонденты, но вы не совсем удовлетворены. Чтобы порадовать, я пишу вам и делаю усилия поддержать в вас бодрое настроение. Ваши устремления и предчувствия – все в одинаковой мере замечено, добрый и верный друг. Вы записали их все в нетленные летописи Учителей. В них зарегистрировано каждое ваше деяние, каждая мысль, ибо, хотя вы и не ученик, как вы говорите моему Брату М., и даже не «протеже» – как вы понимаете этот термин, – все же вы шагнули в круг нашей работы, вы пересекли таинственную линию, которая отделяет ваш мир от нашего, и теперь – будете ли вы проявлять упорство или нет, станем ли мы в дальнейшем в ваших глазах более живыми реальными существами или исчезнем из вашего сознания подобно многим сновидениям, а возможно, подобно кошмару, – вы фактически наш. Ваше сокровенное Я отразилось в зеркале нашей Акаши. Ваши природные свойства принадлежат вам, но ваша внутренняя сущность (эссенция) – она наша. Пламя отличается от деревянного чурбака, служащего ему горючим. Независимо от того, встретимся ли мы двое лицом к лицу в наших более грубых рупа[44] или нет, но, когда закончится ваше иллюзорное рождение, вы не можете избегнуть встречи с нами в Действительном Существовании. Да, истинно, добрый друг, ваша карма – теперь наша карма, ибо вы впечатали ее ежедневно и ежечасно в страницы той книги, где малейшие подробности индивидуумов, заступивших внутрь нашего круга, сохраняются; ваша карма будет вашей единственной личностью, когда вы шагнете по ту сторону. Мыслями и деяниями днем, борениями души по ночам вы пишете повесть ваших желаний и вашего духовного развития. Это делает каждый, кто приближается к нам со сколько-нибудь серьезным желанием стать нашим сотрудником, он сам «наносит» письменные записи торжеств иным способом, нежели тот, который применяется нами, когда мы пишем внутри ваших запечатанных писем и неразрезанных страниц книг и брошюр, находящихся в пересылке. Я скажу вам это по секрету, и это не должно фигурировать в вашей следующей брошюре из Симлы. В течение последних нескольких месяцев, в особенности, когда ваш утомленный мозг был погружен в оцепенение сна, ваша устремленная душа часто искала меня, и токи ваших мыслей бились о мой защитный барьер из Акаши, как небольшие плещущиеся волны о скалистый берег. Тех обстоятельств, которые внутреннее Я, нетерпеливое и стремительное, намеревалось взять на себя, – плотский человек, хозяин мирских дел, не утвердил: житейские привязанности все еще крепки, как стальные цепи. Некоторые из них действительно священны, и никто бы не потребовал, чтобы вы их порвали. Там, внизу, лежит ваше долго лелеянное поле предприимчивости и полезности. Наше поле никогда не может быть чем-то более, нежели светлый мир мечтаний для человека совершенно практического склада; и если ваш случай является в некоторой степени исключительным, то это потому, что ваша натура имеет более глубокие побуждения, чем у других, более «деловых» людей, у которых источник красноречия находится в мозгу, а не в сердце, никогда не соприкасавшемся с таинственно лучезарным и чистым сердцем
