Хок скривил губы в жестокой усмешке, относящейся как к нему самому, так и к тем женщинам, которые становились его жертвами. В последнее время ему приелась охота, а еще более того — ощущение неудовлетворенности, которое неизбежно возникало на следующее утро. Ему уже явно не хватало адреналина, но чего еще можно было ожидать от женщин!
Хок познал это в свои восемнадцать лет и все же не смог полностью примириться с этим знанием. И поэтому снова и снова взмывал ввысь. Надежда шептала ему, что в жизни есть нечто иное, кроме предательства, лжи и пустоты.
Хок научился ненавидеть эту надежду, но убить ее не смог. Пока не смог.
— Хок?
Хок моргнул, возвращаясь к реальности. На мгновение он забыл, что рядом с ним — красивая актриса, охота за которой обещает быть весьма увлекательной, по крайней мере на время.
— Да?
— Если ты подвинешься, то я смогу достать рыболовные снасти.
Он немного отступил, чтобы Энджел смогла подняться. Она помедлила, затем быстро протиснулась мимо, оставив за собой дуновение тепла и приятного запаха, как с удовольствием отметил Хок. Однако ничто не отразилось на его лице — он выглядел, как обычно, невозмутимым, когда спокойно последовал за ней.
Энджел ловко собирала удилища, объясняя по ходу дела, почему она взяла те, а не другие. Выбранные ею удочки были длиною в восемь футов и очень гибкими.
Лодка легонько покачивалась, почти незаметно дрейфуя к мелководью.
— Я бы не стала использовать блесну для лосося, — сказала Энджел.
— Почему?
— А его пока что здесь нет.
— Откуда ты знаешь?
Губы Энджел изогнулись в улыбке.
— Я не вижу Карлсона, — объяснила она. — Этот человек обладает сверхъестественными способностями и интуицией. Должно быть, все перенял от своих индейских предков. Если поблизости есть лосось, он тут как тут.
— Старый седой лососевый шаман? — Хок весело приподнял брови.
Энджел рассмеялась, затем наклонилась над ящиком со снастью и достала катушку к спиннингу.
— Карлсон вовсе не старый, а волосы у него такие же густые и черные, как у тебя. Он дьявольски красив и суров, как скала. На тебя похож.
Голос Энджел звучал так спокойно, что Хоку потребовалась минута, чтобы осознать смысл ее слов.
— Спасибо.
Энджел достала крючок — металл блеснул на солнце.
— Благодари своих родителей, я здесь ни при чем.
Хок на мгновение опешил. Женщины часто говорили ему, что он очень хорош собою, и он устал выслушивать их комплименты, так же как устал от многого другого. Однако замечание Энджел было удивительно приятным. Она ничего не ожидала в ответ: ни ласки, ни комплимента, словно просто свидетельствовала о том, что у него десять пальцев. Что ж тут особенного, у всех десять пальцев.
