— Замуж? За кого? — удивленно переспросила Энджел.
— За Дерри, — ответил Хок, следя за ней холодными карими глазами.
Ответ Энджел был именно таким, каким он и ожидал. Она негодующе затрясла головой, отрицая свою связь с Дерри. От ее волос поплыл тонкий запах духов, и Хока, словно острой иглой, пронзило желание, но он по-прежнему остался внешне невозмутимым. Мужчина, который показывает, как сильно он хочет женщину, — глупец, и Хок никогда не повторял подобной ошибки со дня своего восемнадцатилетия.
— Мы с Дерри относимся друг к другу, как брат и сестра.
Энджел положила таблетку болеутоляющего в стакан с водой и встревоженно выглянула в коридор.
— С Дерри ничего не случится, — сказал Хок. — Да и что может произойти в ванной?
— Ты даже представить себе не можешь.
Энджел улыбнулась, вспомнив происшествие трехлетней давности, когда она, утверждая свою независимость, впервые проковыляла в ванную на костылях. В конце концов Дерри пришлось помогать ей.
Энджел тогда несказанно обрадовалась, увидев сочувствие, а не усмешку на его лице, когда он обнаружил, что костыли ее застряли в щелях между плитками. К счастью, пострадало лишь ее самолюбие, да и то благодаря Дерри не очень.
Хок заметил улыбку Энджел и подумал, что они с Дерри, вероятно, занимались любовными играми в ванной или под душем…
Однако думать об этом значило дать волю своей страсти, и Хок направил мысли в другое русло с той же решительностью, что когда-то сделала его гонщиком, а потом помогла стать бизнесменом.
— Хочешь, я проверю, как идут дела у Дерри?
— Тебе не трудно? Костыли кажутся ужасно тяжелыми, когда ими пользуешься впервые.
Хок повернулся и вышел, про себя соглашаясь с Энджел. Ему пришлось дважды воспользоваться костылями после тяжелых аварий во время гонок. В первый раз это заняло всего несколько дней, но зато во второй раз пришлось ходить на костылях четыре с половиной месяца.
Если исключить те несколько недель после своего восемнадцатилетия, Хок не мог припомнить более неприятную пору жизни, чем время, проведенное на костылях.
С Дерри он столкнулся в коридоре.
— Неужели я провозился так долго?
— Мне так не показалось, однако наш Ангел заволновалась.
— Ангел? А, Энджи. — Дерри помолчал, затем тихо произнес: — Она не любит, когда ее называют Ангелом.
— Знаю.
— Тогда почему…
— Ей придется привыкнуть, — сказал Хок, отворачиваясь, — так же, как я привык, что меня зовут Хок.
