Карлсон тогда сказал ей: «Если боль нельзя унять, следует забыть о ней».
— Этого хватит, — сказала Энджел, приподнимая ведро с моллюсками. — Двадцать тебе и двадцать мне.
— А если я не люблю моллюсков? — спросил Хок скорее весело, чем с беспокойством.
Энджел с притворной жадностью облизнула губы.
— Я что-нибудь придумаю, — пообещала она.
Хок скептически приподнял бровь и взял ведро из рук Энджел. Под неустанным наблюдением ее сине-зеленых глаз он ополоснул моллюсков, потер их жесткой щеткой и снова ополоснул. Потом сложил в ведро, наполнил его водой и повернулся к Энджел.
— Что дальше? — спросил он.
— Поставь ведро в тень, и мы приступаем к ловле крабов.
Энджел направилась туда, где на траве лежали ловушка для крабов и кусок бекона, взяла их и вернулась к Хоку.
— Это чуть сложнее, чем выкапывать моллюсков.
— Крабы более проворны? — сухо предположил Хок.
Она улыбнулась:
— Намного.
И повела Хока к краю скалы, отвесно уходившему в воду. Здесь было довольно глубоко. Энджел ловко прикрепила кусок бекона к проволоке на дне ловушки и опустила металлическую сеть в воду. Ловушка представляла собой концентрические круги убывающего размера.
— Сейчас крабы почувствуют запах бекона, — сказала Энджел, — и прибегут.
— У этой штуки нет крышки, — заметил Хок. — Что помешает этим тварям вылезти назад тем же способом, каким они залезли внутрь?
— В этом весь и фокус, — ответила Энджел. — Ты должен быть проворнее их.
Невидимая в зеленой воде, ловушка ударилась о дно.
Энджел досчитала про себя до ста и потянула ловушку вверх, как можно быстрее перехватывая руками канат.
В тот момент, когда ловушка показалась над водой, через край ее перевалился краб и плюхнулся в море.
— Черт! — воскликнула Энджел. — Он был как раз то, что нужно.
Хок наблюдал, как краб исчезает в толще воды.
— Я люблю крабов.
— И я тоже. Слава Богу, что они глупы. Рано или поздно он снова туда залезет.
Хок смотрел, как Энджел вновь опустила ловушку, сосчитала про себя до ста, быстро вытащила ее и с явным разочарованием оглядела улов. Крабы были либо слишком маленькие, либо не того вида.
Минут через двадцать и Энджел, и приманка в ловушке выглядели одинаково жалкими.
— Можно мне? — спросил Хок, беря из ее рук ловушку.
Энджел молча вручила ему ярко-желтый канат. Потом стащила через голову свитер и повязала его на шее. Лучи солнца, отражаясь от скал и поверхности воды, нагрели воздух. Несмотря на ветер с моря, под укрытием скал было тепло.
Хок опустил ловушку, молча сосчитал до ста и вытащил ее из воды. Сеть была пуста: ни единого, даже самого маленького краба.
