— Но у пас сегодня встреча с девочками в «Мандарине»…
— Тем более. Часа два на воздухе. И помолчать!
И капитан Кук не обманул! Можно было вытянуться на траве и увидеть небо, постоянно голубое, какого не бывает у нее дома — в Сибири, в соседстве с хвойной разлапистой веткой. И бухту с высоты пригорка — плоскую и синюю, перегороженную эстакадой причалов, такую просторную, что за краями ее едва угадывалось присутствие колоссального города. Только цистерны нефтехранилища на мысу, уменьшенные расстоянием, источали металлическое сияние.
И можно было запросто, сняв босоножки, пройти по песчаной береговой кайме, сырой от набегающей воды, и навестить прочие монументы соратникам Кука, щедро разбросанные по побережью, и английский флаг на флагштоке, на ветру шевелящийся, — как символ и напоминание. Белый, одноэтажный домик музея просвечивал в глубине зелени, и из представленных там экспонатов и карт с «Индэвора» не составляло труда уяснить, что же именно произошло на этом берегу две сотни лет назад.
…Трое аборигенов вышли из леса навстречу капиталу Куку. Правда, общего языка они с ним не нашли (вероятно, потому, что еще не понимали по-английски). Однако после незначительных береговых инцидентов (копья против ружей!) капитан Кук привел эту землю под власть английской короны и двинулся дальше на север, вдоль берегов Австралии, претерпевая различные морские трудности — налетал на рифы и чинил спасти, что дало возможность потомкам его в каждой такой точке берега поставить монументы и кафе «У капитана Кука».
В одном они пили чай, когда ездили с сестрой Наталией на север, на ананасные плантации. На сухом песке, недалеко от воды стоял деревянный желто-черный корабль со всеми мачтами и реями, только без парусов — точная копия, уменьшенная, того самого «Индэвора» и рядом — ресторанчик в стиле кают-компании с круглыми окошками и рулевым колесом на степе. Традиционный английский чай с булочками, сливками и клубничным джемом принес сам хозяин — типичный морской волк с рыжими баками и загорелыми коленками. Иллюзия, что вы побывали у капитана Кука, — полная!
Итак, тишина плыла над Ботани-бэй. Они лежали рядом на зеленом склоне, две женщины, и молчали. То ли потому, что одна из них устала беспредельно на второй месяц путешествия, то ли потому, что все уже было сказано в эти дни свиданий-воспоминаний. А может быть, ни о чем главном для каждой они просто не могли говорить, потому что последнюю четверть века прожили на разных материках?
