Писунчик был счастлив… Его глаза сияли. Снизу они, наверное, выглядели как две звезды. Писунчик запел:
Нам на облачке кататься
В вышине, в вышине
В миллион раз интересней,
Чем на резвом коне.
Резвый конь и тот устанет,
Спотыкаться начнет,
А на облачке катайся
Хоть всю ночь напролет.
Я посмотрел вниз. Дома райского города казались игрушечными. Я попытался угадать, где чей дом, где чей особняк. Писунчик продолжал петь:
Прыгай, облачко-лошадка,
Вкривь и вкось! Вкривь и вкось!
Только нас со Шмуэл-Абой
Ты на землю не сбрось.
— Жаль, Писунчик, что с нами нет фотографа Зейдла. Здесь, на облаке, он мог бы дочитать нам свой пуримшпил, посылая дочерей с их котами коту под хвост.
— Только его здесь не хватало, этого растяпы, Шмуэл-Аба, — взмахнул крыльями Писунчик. — Пусть спит себе на здоровье.
— Жаль его все-таки, — сказал я, — а этот его пуримшпил очень хороший.
Писунчик снова запел:
Прыгай, облако-лошадка,
До небес! Скок-поскок!
Там серебряные нити
Лунный вьет паучок.
Ну и накатались мы на этом облачке! Около полуночи мы с него спрыгнули. И как раз вовремя. Облако возвращалось в турецкий рай.
Мы помахали улетающему облаку руками и запели:
Передай привет Агари,
Измаилу-сынку
И скажи, чтоб нам прислали
Мы полетели домой. Опустились рядом с райским лугом. Я простился с Писунчиком.
— Писунчик, помни, утром — в хедер!
Писунчик рассмеялся:
Меир-пархатый не жалеет поп,
Меир-пархатый набожней, чем поп.
Писунчик вошел в свой дом. Я тоже полетел к себе домой. Пролетая мимо дома ангела Зейдла, я задержался. Крутом было тихо. Зейдл, три его дочери и коты спали. Пуримшпил стыдливо прятался в ящике.
Я всем сердцем пожалел растяпу фотографа. Но помочь ему ничем не мог, разве что вздохом.
Над домом Зейдла упала звезда. Может, это его несчастливая звезда закатилась, подумал я и полетел домой спать.
В раю объявились фокусники. Никто не знал, откуда они взялись. В один прекрасный вечер они въехали в наш райский город на крестьянской телеге. Двое мужчин и одна особа женского пола. Мужчины были в красных турецких шапочках, а особа женского пола — в синем платьице в красный горошек.
Телега остановилась посреди рыночной площади. Турки вытащили из телеги доски и стали с ними что-то делать. Не прошло и часа, как на площади вырос помост.
Тем временем особа женского пола ходила по улицам, била в бубен и приглашала всех посмотреть на фокусников, которым нет равных ни в одном из трех раев. Фокусники уже успели выступить перед величайшими праведниками православного рая и турецкого рая. Пророк Магомет даже наградил их орденом — золотым полумесяцем на зеленой ленте. Кто хочет в этом убедиться, пусть приходит завтра утром, в десять часов: сам все увидит.
