Страна убитых птиц | страница 52
Они стояли у машины.
— Прощайте.
Она подала врачу руку. Он схватил ее узкую холеную белую кисть с длинными, крашенными в перламутровый лак ногтями, жадно встряхнул. И ОПЯТЬ ОН ЧТО-ТО ПОЧУВСТВОВАЛ. НА ЭТОТ РАЗ ИЗ НЕГО НИЧЕГО НЕ ПЕРЕКАЧИВАЛОСЬ В ЕЕ РУКУ. НАОБОРОТ. НЕЧТО ТЕПЛОЕ, ГРУСТНОЕ И НЕВЫРАЗИМО НЕЖНОЕ ВПИТАЛ ОН САМ. ЕМУ ЗАХОТЕЛОСЬ ПЛАКАТЬ.
Он отчаянно махнул рукой и побежал по дорожке прочь.
Только заворачивая за угол здания аэровокзала, он на секунду оглянулся — ее тонкая, высокая фигура в серебристом плаще плыла за стеклами вестибюля посадки. Тогда он закрыл руками лицо и дал волю горячим слезам радости, светлой печали и… утраты.
Врача расстреляли ровно через полчаса. Очередь прошла наискосок, через грудь и живот.
Надзор неукоснительно выполнял приказ Президента — «все причастные лица, второстепенные свидетели, не представляющие интереса, а также лица, информированные случайно о ходе дела, должны быть уничтожены». Представители Надзора Центра не хотели рисковать. Сутки назад был расстрелян всесильный Лысый, Представитель Надзора Области.
Реактивная громада «МИА-11» набирала высоту. Спецсамолет, предназначенный только для перевозки заключенных из любой точки страны. Подобно вагону поезда, салон «МИА-11» был разделен на «купе», их было двадцать пять. Конструкторы в свое время опасались, что самолет, выполненный по спецзаказу в единственном экземпляре, будет простаивать месяцами. Их опасения не сбылись. «МИА-11» совершал по три рейса в день, иногда взлетал и ночью, а работы все прибавлялось.
Двигатели вертикального взлета и посадки, позволявшие обходиться без аэродрома, скорость, равная скорости истребителя-перехватчика, уникальная СИСТЕМА ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ, схему которой предложил сам Президент… Аналогов «МИА-11» в мире не было. В случае аварии, отказа двигателей — двадцать пять «купе» превращались в герметические капсулы, снабженные парашютами. Самолет терпел катастрофу, но капсулы благополучно должны были приземлиться. Президент не мог позволить погибнуть важным преступникам, он лично определял меру их вины и наказания.
Кроме экипажа и агентов Надзора, в самолете находились врач патологоанатом, свидетель оживления Марии Долиной, главврач горбольницы Шнейдер, медсестра Елена Симонова, жена Первого Секретаря объединенных партий Области, и сама Мария Долина.
Каждый находился в отдельном «купе-капсуле». К каждому был приставлен агент Надзора.
Агент, сопровождавший Марию, знал, что все капсулы снабжены аппаратурой, фиксирующей не только каждое слово находящихся внутри, но и снимающей на пленку все, что происходит. И то, что он сделал, когда самолет взлетел, было не просто нарушением инструкций, это было преступление. За такое полагался расстрел.
