– Нет, это не касается текущего столкновения преподобного Симовы с законом, – сказал епарх Базле, вызвав почтительные шепотки удивления у всех, кроме того, кого он назвал. – Хотя ты, брат, возможно, можешь назвать примерный срок, который займет это дело?
– Им уже немного осталось, – ответил Симова со всем возможным достоинством. – Арбитр, которого назначили главным, очевидно, хочет доказать свою пригодность этой женщине, Кальпурнии, и, похоже, считает, что лучший способ сделать это – подвергнуть Адептус Министорум и его священников всевозможным бессмысленным юридическим проволочкам. Их настоящая цель – та преступная ячейка, лидеров которой мы наказывали.
– Или, если точнее, лидера. У тебя в клетке был только один, не правда ли?
– Да, один, – ответил Симова, ощетинившись изнутри. Старые фафанские клетки были заново введены по настоянию епарха, но если с ними что-то шло не так, то в этом, конечно же, был виноват один Симова. Но он знал, что лучше ему не пытаться защищаться на глазах у всех остальных клириков. Он подождет и выступит в свою защиту в другой раз. Однако епарх, судя по всему, не собирался просто так уходить с этой темы.
– Дело, которое я хочу с вами обсудить, имеет большую важность. Оно достаточно важно, чтобы вы все отменили свои послеполуденные дела. Помимо прочего, оно должно привлечь к Собору определенное внимание со стороны других Адептус. В особенности, – Базле снова повернул свою красивую голову с угловатым профилем к Симове, – оно навлечет на нас внимание имперского закона. Также это дело будет включать в себя вопросы закона, как церковного, так и мирского, поэтому я должен сказать, Симова, что это особенно неподходящее время для того, чтобы один из моих старших экзегеторов ломал копья с Арбитрес.
– Я не под судом, ваше высокопреосвященство, – ответил Симова, слегка покраснев. – Претор-импримис Дастром ясно выразился по этому поводу. Расследуется проникновение вражеских агентов в строительство и охрану клеток. Те их аспекты, которые не касаются меня самого, – добавил он через миг, понимая, что именно он технически являлся руководителем всей этой работы. Высокомерный Дастром не делал секрета из того факта, что считает Симову, по крайней мере, отчасти виновным. – Но я уверен в своих силах, и что бы ни встало на моем пути, я преодолею это, ибо знаю, что со мной Император, – он снова сел, чувствуя себя немного лучше. – Ваше высокопреосвященство, должен сказать, что я испытываю любопытство по поводу этого важного дела, которое вы желаете с нами обсудить.
