Мир менялся – геополитические, экономические, национальные противоречия обострялись. Тот факт, что сближение народов и людей имеет не только позитивную сторону, но и служит предпосылкой для новых конфликтов, отмечал в 1912 году В. Строганов: «Та же наука, обогатившая человечество изумительными открытиями и изобретениями, работает и над усовершенствованными средствами массового уничтожения людей. Те же экономические интересы, способствующие сближению народов, создают, с другой стороны, и новые поводы для столкновений. Международная политическая арена всё более расширяется, перекинувшись из маленькой Европы в Азию и Африку».
Современники настойчиво искали объяснения «смысла войны», перемещавшей людей из традиционной и привычной для них обстановки в
иную
реальность, где расчеловечивание и демонизация противника (как и идеализация «своих») – обычный приём пропаганды. Но было очень трудно избежать обоюдного ожесточения. В итоге «обмокла кровью душа, нет во мне добра к людям», как писал с фронта один из солдат.
Война не привела к разрешению геополитических, национальных и экономических противоречий, а установившийся мир оказался недолгим.
– Можно ли говорить, что и нынешняя ситуация на Украине имеет свои корни ещё в той войне?
– Первая мировая стала столкновением традиции и модернизации во всех сферах жизни. Она пробудила мечту русских панславистов и церковных деятелей о Константинополе (мы сейчас переиздаём работу А. Храповицкого «Чей должен быть Константинополь?»). Но война пробудила (не без поддержки Германии и Австро-Венгрии) и идею «украинства».
Сегодня не каждый вспомнит, что в тот период с «украинством» боролись не только консерватор В. Шульгин и русские националисты типа М. Меньшикова. Вот цитата из статьи «Австро-германское «украинство» и русское общественное мнение» 1914 года:
«Только что мне на глаза попался номер Berliner Tageblatt (немецкая газета. –
Ред.
), в котором видный член «украинской» фракции австрийского рейхсрата Евгений Левицкий развивает следующий проект: Весь юг и юго-запад России должны образовать независимую «Украйну»… Неизвестно чему, наглости ли автора этого проекта или его круглому невежеству, следует приписать то, что он Одессу, Николаев (автор пишет «Миколаев»), Херсон называет «украинскими» городами, очевидно, желая возбудить в доверчивых немецких читателях мысль, что эти города напрасно считаются русскими. Всякий, знакомый с историей и действительностью России, знает, что Одесса, Херсон и Николаев – суть создания русского государства на почве, в вековой борьбе отвоёванной им у Турции, и что даже если признавать существование «украинской» национальности, то исторические и реальные права её на названные русские города, пожалуй, меньше даже, чем права Турции. Не будем делать себе иллюзий: всякое расширение украинства за пределы начала областного, всякое превращение его в начало национальное, сталкивает его с фактом и идеей единой и нераздельной России, той великой России, которая в 1914 г. вступила в бой с австрийской ложью и германским насилием».
