На лице Элис появилось сердитое выражение.
— Если вы обратили внимание на это, то должны были заметить, что сама я никого не завлекала.
— С таким лицом и фигурой, мисс Слейтон, — рассмеялся Мигель, — вам не требуется завлекать мужчин. Они сами будут падать к вашим ножкам.
— А с таким цинизмом, сеньор Кальсада, очень легко прийти к ложным заключениям.
— Мигель, — поправил тот, с удовольствием наблюдая, как вдруг изменилось выражение бездонных голубых глаз. — Близкие друзья зовут меня также Мигелито.
— Я здесь на работе, — напомнила Элис, бросая взгляд на наручные часы. — Но и вне ее мы с вами не являемся друзьями.
Увидев, что очаровательная мисс Слейтон вновь приготовилась к обороне, Кальсада поймал ее руку. Пальцы Элис трепыхнулись в его ладони, но потом замерли.
— С этой минуты будешь звать меня Мигелем, — настойчиво произнес он. — А я тебя — Элис. Понятно? — Он увидел по ее глазам, что скрытый смысл его слов усвоен абсолютно точно и что она нипочем не согласится с этим. Поэтому он решил высказаться предельно откровенно. — Видишь ли, я принимаю правила игры. Мужчина обязан завоевать расположение женщины, и мне очень нравится этот процесс. Но больше всего я заинтересован в результате. Поэтому, дорогая, приготовься к тому, что скоро я буду пить с тобой шампанское. Однако знай, что оно не охлаждает меня, а, наоборот, распаляет. И ты тоже выпьешь со мной!
На щеках Элис заалел румянец, глаза потемнели больше, чем когда-либо. Кальсада смотрел, как она наклоняется к нему через столик, и ждал продолжения.
— Ничего этого не будет, синьор, — презрительно процедила Элис. — Так что забудьте обо всем! — Она выдернула руку, встала и, не сказав больше ни слова, покинула ресторан.
И Кальсада не препятствовал этому! Он остался сидеть на месте, глядя вслед Элис, которая спешила к выходу, огибая на ходу столики. Она спиной чувствовала взгляд дерзкого испанца до тех пор, пока за ней не закрылись двери ресторана.
Ступив на тротуар, Элис на минутку остановилась, вдыхая свежесть прилетевшего с океана бриза. Ее лицо горело, но тело словно сковало льдом. Посреди теплого, даже жаркого дня ее бил озноб. Разумеется, он ничего общего не имел с холодом. Элис дрожала из-за того, что посмел сказать ей Кальсада.
Однако задерживаться здесь нечего, решила она, поворачивая к автобусной остановке. И, только придя туда, сообразила, что у нее нет с собой сумочки. Она осталась лежать в приемной офиса, который до появления в нем испанского конкистадора казался Элис раем небесным.
