На коленях у Тайкуса устроилась женщина-воительница (звали ее то ли Элли, то ли Алли, то ли Элла — Джим не разобрал за гамом, царящим в баре), и ему пришлось подвинуть ее, чтобы выудить из кармана кристалл, который он захватил в доказательство их с Джимом благонадежности. Алли/Элли/Элла не стала возражать, только гортанно хохотнула.
Тайкус положил кристалл на стол.
— Этим набит весь грузовик, — сказал он. — Думаю, вы на этом неплохо заработаете.
— Думаю, да, — сказал Деклан. Он взял кристалл и принялся разглядывать его с видом опытного человека, который знает, куда смотреть. Глаза у него сузились.
Джим осознал, что, хотя Деклан и прочие вовсе не притворялись, их характер вовсе не исчерпывался этой беззаботной, буйной веселостью, которую они демонстрировали. В ярких, выставленных напоказ ножнах таился клинок — ятаган, никак не меньше, — и клинок этот был весьма и весьма острый. Он вдруг понял, как хорошо, что они с Вопящими Черепами просто торгуются, что им нечего делить и они не враждуют.
— Да, вполне достойные кристаллы, — сказал Деклан. Он протянул руку к Алли/Элли/Элле и спрятал кристалл между ее пышными грудями. Она подмигнула ему. — Мы вам за них достойно заплатим.
Он выложил на стол горку кредитов. Горка была не такая внушительная, как мечталось Джиму, но вполне, вполне приличная. Он мысленно кивнул. Эти ребята любят выпивку и дружную компанию и хорошо платят за работу… Тут ему на шею плеснули чем-то холодным, и Джим вздрогнул.
— Ох, черт! Извини. Дай вытру, — сказал негромкий женский голос. Это была вторая женщина, маленькая блондинка. В следующую секунду он ощутил, как теплый язычок слизнул струйку, ползущую за шиворот.
О да! Вопящие Черепа ему положительно нравились.
Разговор о делах временно прекратился. Вся компания выбралась из тесной отдельной комнатки обратно в большой зал «Ямы». Джек, чернокожий великан, который, по всей видимости, был правой рукой Деклана, ушел убедиться, что грузовик действительно нагружен кристаллами, как это утверждают Джим с Тайкусом. Вернулся он, широко улыбаясь. Заказали еще выпивки и какую-то незнакомую закуску, восхитительно солененькую на вкус. Джим подумал, что, пожалуй, не хочет знать, из чего ее делают.
В какой-то момент воительница оторвалась от компании и, пошатываясь, направилась к стойке. Ухмыляющийся бармен вручил ей микрофон. Она отыскала столик, на котором стояло меньше всего кружек и стаканов, вспрыгнула на него, откинула назад свои черные волосы, выгнула спину, выпятив пупок с пирсингом, и запела. Пела она на удивление хорошо.
