— Кто тебе сказал, что ваш фронт на Дальний Восток идет?
Я ничего ему сразу не смогла ответить, так как не сообразила, в связи с чем этот вопрос он задал мне. Да он и не слушал бы меня, потому что сразу резанул словесно:
— На шесть суток ее!
Сказал, и меня повели. Правда, вольностей и жесткости «конвоиры» не допускали. Один из них был Градосельский, — такой высокий, молодой мужчина.
— Я его знал, — заметил ей.
— Очень хорошо, значит, представляете. Ну, он привел к дежурному. Тот мне приказал снять ремень и препроводил в комнату, где находились столик, табуретка и откидные нары, прикрепленные на день к стенке. Вот там я все шесть суток и отсидела.
— Обиды не было на начальника?
— Нет, конечно, так как молодость не злопамятна, так как она всегда при силе и выдержке. Что мне тогда, молодой, было отсидеть несколько суток.
Но после «отсидки» на гауптвахте я снова встретилась с Абакумовым. А произошло это событие так. Мои подруги-коллеги вскоре разъехались по фронтам. Спрашиваю у старшей:
— А что мне делать?
Она отвечает:
— Работать!
Ну, я и грею клавиши. Как-то пришла с работы, включила черную тарелку — бумажный репродуктор и слышу: Абакумову присвоено звание генерал-полковника.
Пока утром ехала на работу, родилась мысль — напишу рапорт на новоиспеченного генерал-полковника, чтобы меня отправили снова на фронт, штаб его, как я уже говорила, стоял в Ярославле. Пришла на рабочее место, и застучали клавиши машинки, выбивая текст:
«Б связи с тем что я работаю здесь не по специальности, прошу меня откомандировать обратно на мой фронт
Козина».
Понесла в приемную. Передала рапорт молодому пареньку со словами:
— Не могли бы вы доложить Абакумову?
— Доложу.
И я ушла к себе. Проходит некоторое время и дежурный кричит в трубку:
— Козина, к Абакумову!
Иду и думаю, что вот сейчас он меня отправит в Ярославль, к своим. Стучусь и открываю дверь. Вижу, он один сидит, не в форме. На нем белая рубашка. Подхожу поближе. Он вдруг спрашивает:
— Ну и что такое? Почему тебя используют не по специальности? Какая у тебя специальность?
— Стенографистка…Меня вызвали в командировку, а я здесь работаю машинисткой, а стенографистке на машинке не положено работать, — отвечаю ему.
— Почему?
— Потому что скорость тогда теряется.
Он смотрит на меня, явно не понимая мой ответ, а потом задает вопрос:
— Ну, ты же москвичка…
— Да, москвичка…
— Так война же скоро кончится…
— Да, — говорю, — я понимаю.
— И чего ты, москвичка, поедешь на фронт? Оставайся здесь работать, — говорит он так убедительно.
