И вот встреча четверть века спустя.
Мы сидим с Марией Ивановной в Совете ветеранов Департамента военной контрразведки ФСБ РФ в бывшем здании Особого отдела Московского военного округа на Пречистенке, 7, и мирно беседуем о пережитом. Если честно, меня волновали ее воспоминания о периоде работы в СМЕРШе, о чем она никогда не говорила.
— Мария Ивановна, меня интересует ваша служба в годы войны, в том числе и период СМЕРШа. Время, наверное, было не из легких?
— Вы правы, мне нынче перевалило за девяносто, но даже сегодня чисто физически легче переживать с таким мешком солидных лет за плечами, чем в период военного лихолетья. Хотя и была молодой и сильной. Нахлебалось горя наше поколение. Я была на войне больше в окопах, на маршах, в отступлении и наступлении, чем в кабинетах. Свою жизнь в СМЕРШе я бы скорее назвала походной.
— А как вы попали в органы госбезопасности?
— Жила я до войны в Москве на Сретенке с мамой и сестрой. Окончила восемь классов и решила приблизиться к какой-нибудь конкретной профессии. Хотелось поскорей помочь матери. Поступила в строительный техникум. Сразу же влилась в круговорот активной жизни. Меня избрали секретарем комсомольской организации. Отучившись два курса, по рекомендации райкома комсомола в 1940 году была направлена в органы НКВД. Меня определили в 3-є Управление народного комиссариата Военно-Морского флота СССР.
Назначили на должность помощника оперуполномоченного. Первым моим начальником в органах был комиссар госбезопасности Петр Андреевич Гладков. Осенью 1942 года подразделение переименовали в 9-й отдел Управления особых отделов НКВД СССР.
В 9-м отделе я познакомилась с моей коллегой Антониной Николаевной Смирновой, красивой и статной женщиной. Через некоторое время я заметила, что после отдельных звонков она краснела и отвечала на вероятные вопросы позвонившего ей неизвестного мне человека как-то сбивчиво, невпопад, словно волновалась с ответами. Понижала голос, чтобы я не услышала.
— Тоня, ты чего — вся горишь от стеснения, влюбилась, что ли? — спросила я однажды после такого звонка.
Антонина еще больше покраснела и призналась, что на нее «положил глаз» сам Виктор Семенович Абакумов.
— Ну и что, значит понравилась.
— Стыдно…
Со временем они стали прогуливаться по Кузнецкому мосту, замечали наши сотрудницы. Красивая была пара.
И действительно, со временем наш шеф развелся с первой женой, и второй его супругой стала моя подруга. У них родился сын. В 1951 году после ареста Абакумова задержали и Антонину Николаевну вместе с двухмесячным сыном. Ребенку пришлось организовывать в заключении детское питание: у матери на нервной почве пропало молоко. Рассказывали, что следователям приходилось подкармливать младенца…
