. Какая разница с отрицавшими прошлое революционерами и какая мудрость по сравнению со всеми «бесами» XVIII – XXI века!
Другой интересный момент. Ришельё в некотором роде является одним из первых приверженцев национальной идеи во Франции. До кардинала французской нации как таковой не существовало – как в силу раздроблённости государства и наличия сильных центробежных тенденций (например, со стороны протестантов), так и из-за всё ещё довлевших средневековых традиций, согласно которым господствовала вассальная личная зависимость, а не национальная принадлежность (изобретение, в общем, совсем недавнее по историческим меркам). Ведя борьбу против всяческого неповиновения королевской власти, Ришельё придерживался национальных позиций. Для него вполне характерно частое использование понятия «Франция», а не только «корона» или «королевство». Это также совпало с настроениями самого монарха, так как Людовик XIII много думал о «своём народе» и искренне сочувствовал ему в отличие от большинства его предшественников, для которых существовали лишь подданные. В противоположность многим другим странам, во Франции национальная идея не рождалась из низов, а насаждалась сверху, государством и центральной властью…
Что касается образования, которым кардинал серьёзно интересовался, то его концепции также разительно отличались от принятых в XVII веке и выглядят сегодня вполне современно. Он отдаёт бесспорное предпочтение техническому образованию, а не изящной словесности, считает нужным «иметь в хорошо устроенном государстве больше наставников технических дисциплин, чем свободных искусств»[49], и делает упор на развитии торговли, военного искусства и индустрии. Это явное предпочтение «физики», а не «лирики» выглядит оригинально, особенно в устах прелата XVII века, доктора канонического права, знавшего несколько языков и получившего высшее образование в своей области.
Отдельного упоминания достойно его мнение насчёт женщин. Кардинал Ришельё крайне неодобрительно высказывается в одном из писем об этих «странных животных» (sic!), способных «погубить государство»[50]. Однако следует отметить вслед за большинством биографов кардинала, что его карьера не была бы столь удачной, если бы не женщины, и прежде всего – Мария Медичи, уже упоминавшаяся Леонора Галигаи, сыгравшая важную роль в самом начале политического роста Ришельё, а также и его многочисленные племянницы, близкие и дальние, которыми кардинал – иногда вопреки их воле! – успешно пользовался, как пешками на шахматной доске, для достижения своих целей путём сближения со знатными семьями через заключение брачных союзов
