Глаза Ефима удивлённо расширились, но в них ясно вспыхнул доброжелательный огонёк. Сафиуллин применил нужные рычаги: деньги и алкоголь были, похоже, единственным, что интересовало Пальчикова.
– Ну, давай, парниша, давай! Коль предлагаешь, грех – отказаться! – сказал Ефим, с энтузиазмом потерев руки. – А девки пущай закуски принесут и дуют отседава! Нечего им здесь шляться!
Брови Наташи изумлённо поплыли вверх, но Лена вовремя успела вытолкнуть её в коридор, а сама, поставив на стол тарелки с фруктами и бутербродами и подмигнув Сафиуллину из-за спины Ефима, поспешила следом.
Пальчиков, усевшись, по-хозяйски разлил водку в стаканы, подал один Сафиуллину и, чокнувшись с ним, быстро осушил свой. Сафиуллин изловчился опорожнить свой стакан в стоявший неподалёку цветочный горшок.
– Так что у тебя за дело-то, парень? – спросил Ефим, глаза у которого заблестели.
– Понимаете, нам нужна Ваша помощь. – Не давая ему закусить, Сафиуллин сразу разлил ещё одну порцию водки. Ефим опять приложился к стакану. – Вы сейчас находитесь в Америке. Вы когда-нибудь бывали в Америке?
– Не-а, никогда! – покачал головой Пальчиков. – А как я здесь оказался?
– Э-э… Вы сильно напились и были на волосок от смерти. Ваши доктора не знали, как Вам помочь, и Вас привезли к нам, в Америку, – сказал Сафиуллин, не придумав ничего умнее, и сразу налил Ефиму ещё водки в надежде затопить свою нелепую фразу в его сознании алкоголем и наркотиком.
Пальчиков опрокинул стакан в широко открытый рот и, видимо, удовлетворился ответом Сафиуллина.
– А чаво я-то могу для тебя сделать? – спросил разрумянившийся Ефим и опять принялся разливать водку, но Сафиуллин остановил его, схватив за руку: он должен оставаться в сознании, пока не услышит своё задание.
– Ты должен… – начал Сафиуллин, но Ефим его перебил:
– А чё это с моими руками?
Он раскосыми глазами уставился на свои ладони. Сафиуллин в ужасе замер: Пальчиков же не знает, что он в чужом теле. Этого друзья не учли. Надо было быстрее придумать новую легенду, пока Ефим ещё во вменяемом состоянии.
Сафиуллин решился подлить ему ещё водки, лихорадочно думая. Пальчиков тем временем уже начал ощупывать лицо Юры и дёргать его короткие тёмно русые волосы.
– Выпейте, Пальчиков, – приказал Сафиуллин, с трудом отдирая его руку от головы и вкладывая в неё стакан.
Тот послушно выпил и через минуту приобрёл вид безмятежного спокойствия, хоть и продолжал пробовать отодрать себе нос, думая, видимо, что он накладной.
