– Ну, ладно, иди садись за стол, сейчас что-нибудь приготовлю, – сказала она, не заметив его ступора.
Они прошли в уютную светлую кухню. Мама Ромы достала из холодильника тарелку, наполненную большими зелёными бобами, взяла со стола какой-то баллончик и начала распылять приятно пахнущую жидкость из него на бобы. Они почти мгновенно преобразились: стали ещё крупнее и поменяли цвет на ярко-оранжевый.
– Держи. – Мама Ромы поставила перед Сафиуллиным тарелку и опять отвернулась к холодильнику.
Сафиуллин получил немного времени, чтобы изучить бобы. На вид они были съедобны и пахли очень аппетитно. Он взял один и осторожно надкусил. М-м-м! У плода был вкус, напоминающий чем-то апельсин, и очень много сока, который тут же облил руку. Вытерев руку о штаны, Сафиуллин принялся с удовольствием поглощать неведомые бобы. Он только что ощутил, что очень голоден.
– Я так и знала, что опять ничего не ел в лаборатории! – с укором сказала мама Ромы, поставив перед ним стакан с соком. – Ты с этой своей биохимией всё на свете забываешь! Ну, что сегодня нахимичил?
Сафиуллин, вспомнив советы девушек, сразу ответил:
– Ничего особенного. Немного усовершенствовали DDNC. Представляешь, оказывается введение аминогруппы в бета-положение делает молекулу более цепкой благодаря новой водородной связи, образующейся между ней и молекулой нуклеиновой кислоты. Далее мы соединили DDNC с производным индола, которое в составе молекулы отлично размягчает оболочку ядрышка, что способствует лучшей проникающей способности препарата. И при всём при этом огромные молекулы нового DDNC сохраняют стабильность в довольно большом интервале температур, что позволяет без опасений вводить его человеку. К тому же есть предположение, что он будет усиливать действие N,N – диэтиламида лизергиновой кислоты. Эта работа достойна бессонных ночей, правда?
– Да, но… – Мама Ромы бросила на Сафиуллина недоумённый взгляд. – Мне казалось, что вы уже модернизировали DDNC в самом начале ваших исследований. Или я опять что-то напутала?
У Сафиуллина пересохло в горле: она ничего не перепутала. Он серьёзно ошибся, полагая, что мать-художница не знает самых элементарных вещей в проекте «Глубокая память».
– Э-э… мы решили опять усовершенствовать его, чтобы уменьшить его гигроскопичность и сделать его более устойчивым к гидролизу, – сказал Сафиуллин, понимая, что его слова – полная ахинея, но от души надеясь, что художники в будущем всё же не настолько хорошо разбираются в химии.
