Неуютно в коридоре, маетно. Изредка пройдут по нему привычной деловой походкой работники суда или прокуратуры, и снова наступает тишина. Одна только согбенная старушка, маленькая и худенькая, с острым задиристым носиком, едва вошла, объявила громко:
— Послушайте, люди добрые, дом я сама ставила, а зять, охальник, меня же теперь из него и выживает. Уходи, говорит, старая! Надоела! Я ему надоела, а он мне нет! — сокрушенно покачала головой и тут же уставилась на сидящего у двери парня: видно, его модное, в клетку пальто привлекло внимание. Цокнула языком: — Тебя-то кака беда сюда привела? Нафулиганил, али жена сбежала? Волосья-то отростил! Утром проснетесь — поди, и не разберешь, где твои, где ее.
Парень смутился, а сидевший в конце очереди мужчина услужливо вскочил с места:
— Садитесь, бабуся.
— Нет уж, — отказалась старушка, едва взглянув на доброжелателя, — это тебе можно посидеть, а мне недосуг — там внучка у соседки осталась. Здесь защитник-то занимается? — спросила, ни к кому не обращаясь, и без стука юркнула в дверь.
Никто и не возмутился — причина как-никак уважительная. Бабка, однако, долго у Камаева не задержалась и вышла довольнехонькая. Чистые, прозрачно-голубые глаза ее сияли.
— Позвонил завкому и велел, чтобы товарический суд зятьку устроили. Теперь я ему хвост прижму, теперь он у меня мягче льна станет! — На радостях ей хотелось поговорить еще, но спохватилась: — Ой, что это я раскудахталась? Домой надо! — И она опрометью на резвых ногах кинулась к выходу.
Веселая бабка, бойкая. Не рассчитал зятек ее силы. Люди заулыбались, приободрились и начали обсуждать, кто победит в завязавшемся поединке.
Пожилая женщина, едва вошла, села, не дожидаясь приглашения, и сразу приступила к делу.
— Из Богдановича я, Александр Максимович. Сына моего Вовку хотят судить. Женщину будто бы трактором задавил, да только не было этого. Хоть на калену доску ставьте, скажу: не виноват он! Не виноват, и все!..
— Простите, пожалуйста, как вас зовут?
— Анна я, по батюшке Никифоровна.
— Так зачем же вы, Анна Никифоровна, в Сухой Лог приехали? В Богдановиче свои адвокаты есть…
— Знаю, — перебила Камаева женщина, — но добрые люди вас нанять присоветовали.
«Вас нанять» — кольнуло, но от замечания воздержался.
— Помогите, Александр Максимович! В долгу не останусь! Последнюю корову продам…
— Вот это уже лишнее. Давайте лучше о деле поговорим. Ваш сын тракторист?
— Нет, он скотником на ферме робит, а тракторист — Серегин.
