А потом случилось нечто из ряда вон выходящее: фантазии, которые Изабелла взращивала в своем дневнике, шагнули в жизнь. «Внезапно, — писала она, — когда я шутила с моим спутником по поводу слабости его памяти, он наклонился ко мне и воскликнул: «Если вы еще раз это скажете, я вас поцелую». Ясно, что я не стала возражать, ибо разве не грезила я о нем и об этом бесчисленное множество раз прежде?» С поцелуем доктора напряжение и подтрунивание исчезли, и Изабелла погрузилась в состояние восторженного изумления. Она вошла в мир, где мечты стали реальностью, а реальность совпала с мечтами. «Я смутно помню, что последовало за этим — страстные поцелуи, шепот, признания о прошлом. О Боже! Я никогда не надеялась дожить до этого часа или получить ответ на свою любовь. Но это случилось. Он нервничал, смущался и жаждал, как и я».
«Наконец мы встали, — писала она, — и продолжили прогулку счастливые, напуганные, почти не разговаривая. Мы медленно дошли, не обращая внимания, куда идем, до сосновой рощи, и там нам открылся новый вид, такой же прекрасный, как на этой стороне, но шире».
Спустившись в парк, они увидели сестер Браун, эдинбургских знакомых, живших в самом доме. Изабелла и Эдвард «посчитали необходимым медленно к ним присоединиться. Они ничего не заметили — мы были в безопасности. Заставив себя поговорить с ними, нам удалось развеять все подозрения, и до дома мы дошли вместе, но опоздали к обеду».
Изабелла поднялась в свою комнату, чтобы подготовиться к трапезе. В столовую она спустилась «раскрасневшаяся и взволнованная, — написала она, — и мы с доктором Л. едва встречались взглядами и разговаривали». К облегчению Изабеллы, собрат-пациент — «мистер С.» — сел рядом и беседовал с ней за столом, а потом она с детьми и Эдвард и Мэри Лейн проводили его в экипаже до железнодорожной станции. Изабелла втайне лелеяла свою тайну. «Поехало нас, пожалуй, многовато, но чувство скрытого счастья и удовлетворения согревало мне сердце. На обратном пути мы разговаривали, но на отвлеченные темы, и дорогая маленькая, ничего не подозревающая миссис Л. сидела рядом со своим прелестным младенцем, который спал, укрытый ее плащом».
Днем Изабелла оказалась на конном дворе с Мэри Лейн и Отуэем и вскоре после этого «потеряла всех из виду», кроме Стенли, няня которого отлучилась, «и в доме я никого не могла найти». Ее младший сын «бегал по моей комнате до сумерек». Затем она «прилегла и вздремнула, совершенно ошеломленная происшедшим и воспоминаниями». Ей принесли свечу, чтобы она могла переодеться к вечернему чаю, для которого она выбрала платье из бледно-голубого шелка. «Выглядела» она «хорошо», заметила Изабелла. «Я встретилась с его взглядом, когда вошла (при звуке гонга) в столовую, и я знала, что за мной наблюдают».
