— Все хорошо, Энна, расскажи мне, — шептал Финн. — Станет лучше, если ты расскажешь.
— Мне показалось, я снова была там… Финн, я снова была там… — с трудом выдавила Энна сквозь слезы.
— Тебе приснилось, просто приснилось.
— Это была та, последняя битва, и я… жгла… и… и… и на меня шел человек… и он горел…
— Ш-ш-ш, все хорошо, все уже хорошо.
— Нет, послушай, он горел… и шел за мной… из-за того, что я сделала… и все было таким настоящим… — Энна помедлила, пытаясь справиться с дыханием. — На самом деле этого не было?
— Битва произошла почти год назад, — прошептал Финн, — и ты никому не хотела причинить боль, но тебе нужно было остановить войну, помнишь? Человека из твоего сна на самом деле не было.
— Ох… — Энна икнула и задышала спокойнее, но внезапно ее вновь сотрясли рыдания. Она успела только быстро выговорить: — Но я сожалею, так сожалею…
— Я знаю, милая, знаю. Прислонись ко мне, я тебя обниму.
Собственная голова и руки показались Рейзо тяжкими, как ночь. Не было ни врага, с которым он мог бы сразиться, ни чего-то еще, что он мог бы сделать, поэтому он вернулся в свою постель и уставился наверх, в пустоту между звездами.
Поутру форма Финна выглядела не такой опрятной, как обычно, а у Энны глаза были красными.
— Как дела, Рейзо? — спросила она, по обыкновению, весело.
— Доброе утро, Энна-девочка, — откликнулся Рейзо, возясь с попоной.
Не так-то просто оседлать Пчелку, пока кобылка тычется носом тебе в карманы в поисках припасенных лакомств.
Энна ушла тушить костры, на которых готовился завтрак. Каждый день она разжигала и гасила их, охотно оказывая эту мелкую услугу, когда ее не видели лагерные работники. Для всех, кроме байернских личных, ее дар мастера огня по-прежнему оставался тайной.
Как только Энна удалилась за пределы слышимости, Рейзо обернулся к Финну.
— Прошлой ночью… — шепнул он. — Такое часто случается?
Финн потер глаза:
— В последние несколько месяцев примерно раз в неделю, а то и чаще. Изи считает, что со временем, когда память поблекнет, Энне станет лучше. По-моему, ей нужна возможность использовать свой дар не для разрушения.
Он оглянулся на Энну, склонившуюся над только что погасшим костром, потом принялся седлать свою лошадь.
— Все, что она сделала, преследует ее, Рейзо. Я стараюсь ночевать поблизости, чтобы ей не приходилось просыпаться в одиночестве. Во дворце я обычно прокрадывался к ней в комнату и спал рядом с ней.
— Да уж, готов поспорить, — бросил Рейзо, ткнув Финна локтем в бок и выразительно подняв брови.
